Это был ты (ЛП)

— Именно поэтому я хочу многого. Я хочу вырастить своих детей. Как мой дед пытался вырастить нас. С уважением и нравственностью, фантазией, трудом. Дети теперь днями сидят перед чертовой PlayStation, пока их родители занимаются тем, что только Богу известною. Я хотел бы вырастить детей так, как они того заслуживают, и я хотел бы, если у одного из них будут проблемы, они бы знали, что у них есть друг.

Я могу видеть боль на его лице, когда он говорит обо всем этом. Я слишком ненавижу, что он вырос так. Я ненавижу то, что мы не нашли друг друга раньше, когда мы могли бы спасти друг друга в более юном возрасте. Таким образом, мы любили бы друг друга дольше. Я ненавижу, что у него нет будущего, которого он на самом деле заслуживает.

Поскольку мы обсуждаем наше воспитание, то я позволяю себе углубиться в это еще немного.

— Ты жил со своим дедушкой?

— Да, несколько лет, — без колебаний отвечает он. Может быть, когда его тайна о раке раскрыта, мы можем обсудить и другие темы, которые раньше были запрещены. — Мои родители развелись, потому что мама узнала о каких-то других цыпочках отца, и одна из них залетела – это была мама Джеймисона. Она взбесилась и сообщила мне, что мой папа был жестоким. Я даже не знал в чем дело, мне было едва ли четыре в то время. Джастис и я были взяты на его содержание, спустя несколько месяцев маму осудили на три года за распространение наркотиков.

— Ох, — вздыхаю я. Я не знаю, что еще сказать.

— Да, — смеется он. — Сучка была сумасшедшей. Люблю ее до смерти, не смотря на то, через что она провела нас.

— Кто этот парень Рэй? Я думала, что это твой папа или кто-то вроде того, но он не... папа?

— Ах, я представлял, когда ты спросишь о нем. Он мой дядя. Дядя Колина, если быть точнее. Он из банды байкеров и я знаю, черт возьми, они слышали о том, что я сделал...

Он умолкает. Нет необходимости повторять о том, что случилось.

— Почему твой папа не позаботился о тебе, вместо этого отправив тебя к твоему дедушке?

Он фыркает, рассмеявшись, как будто я пошутила.

— Он ленивая ослиная задница. Когда Моника была беременна Джеймисоном, он, наконец, нашел работу. Затем она бросила его в три месяца после его рождения. Мой дедушка тратил большую часть своего дохода на содержание моего отца и Джемисона, остальное на содержание Джастис и меня. Когда он умер, то у него ни для кого ничего не осталось. Он был лучшим, и я скучаю по этому старику как сумасшедший.

— Мне очень жаль.

Я смотрю вниз на пустую тарелку перед собой. Я не могу прямо сейчас смотреть на него, я не хочу видеть грусть в его чертах. У меня дерьмовое воспитание, но у него еще хуже. Я чувствую себя эгоисткой даже, когда сравниванию это.

Его рука накрывает мою, его пальцы движутся так, что его рука захватывает мою. Неуверенно я позволяю нашим пальцам переплестись.

— Никогда не извиняйся за то, что ты не можешь контролировать. Жизнь идет. Мы живем, мы умираем, мы просто люди в море таких же людей. У одних дерьмовая жизнь, у других весь мир в ладони, — он сжимает мою руку с маленькой усмешкой на губах. Он назвал меня своим миром? — У каждого есть свой собственный ад, как мечта или две, которые знаешь, что никогда не сбудутся. Это... жизнь.

— Как так получилось, что ты такой... — я не могу даже думать о словах, которые собираюсь сказать. Позитивный? Мотивационный? Спокоен, умирая? Я почти закатываю глаза при мысли, чтобы произнести что-то из этого, все или громко, или банально, или грубо.

Я думаю, что Джерон знает обо всех тех словах, что на кончике моего языка, поэтому в любом случае отвечает.

— Я прошел через многое. Через вещи, которые изменили меня, дали мне опыт. У меня был дед, который в юном возрасте меня направлял в путь с миром. Я не знаю. Я думаю, я узнал, что вместо того, чтобы ненавидеть всех и вся, включая себя, мне нужно просто идти с этим.

— Это было бы просто.

— Ничего не просто, даже тебе говорить мне это, но практика делает все проще, — он сжимает мою руку еще раз, глядя с любовью на меня. — Ты готова ехать?

Я честно отвечаю ему:

— Нет.

— Мы остановимся в отеле через несколько городов. По крайне мере, нам нужно попытаться проехать немного дальше. Я должен быть на работе завтра утром.

Я чувствую себя виноватой, он должен работать и он опаздывает. Хотя, я не могу сосредоточиться на работе, когда моя жизнь может закончиться в любую секунду.

— Могу я спросить еще о чем-то?

— О чем угодно.

Я могу сказать по тому, как он говорит, что он полностью сосредоточен. Мне нравится, что он доверяет мне.

— Почему ты не забьешь на стажировку, почему ты ходишь на нее, не смотря ни на что, если ты... ты знаешь... — я позволяю предложению оборваться. Я не хочу говорить этого.

Он поднимает уголок губы в грустной улыбке. Он всегда знает, что я собираюсь сказать. Может быть, потому что я не из тех людей, реакции которых сложно прочитать или, может быть, наша связь действительно глубока, и он чувствует это.

— Мне не нужно быть в бегах последние несколько недель, что у меня есть. Я бы предпочел сделать то, что от меня ожидается и сделать всех счастливыми.