Это было в горах

Одолевали Димку и другие мысли. Чем ближе казалось месторождение, чем больше радовалась Лидия Петровна, тем мрачнее становился Леонтьич, хотя о содержании шлихов ему ничего не говорили. Пожалуй, не зря у Нуклая появились подозрения. Проводник даже похудел за эти дни и как-то весь почернел. Лицо его, правда, как всегда, ничего не выражало, но Димка всем сердцем чувствовал, что и Леонтьич начинает терять самообладание.

А сегодня утром, когда разведчики ушли в горы, Димка сделал и еще одно открытие. Добравшись с помощью костыля до поляны, на которой паслись лошади, подросток заметил, что один конь был совершенно сух и неторопливо хрустел травой, второй же, усталый и потный, стоял на месте, тяжело поводя мокрыми боками. Ясно, что на нем совсем недавно кто-то ездил. Но кто? Кроме Леонтьича некому. Или он попрежнему боится ночевать в долине и каждую ночь выезжает наверх, или же…

Димка сидел у костра и раздумывал: «Да, одно из двух: или проводник ночует наверху, — а на это можно не обращать внимания, — или же он кого-то ищет навер-ху. Может быть, Басаргина».

Чтобы отогнать навязчивые думы, подросток, прихра< мывая, тихонько отправился в ту сторону, куда ушли Лидия Петровна и Леонтьич.

Дорога лежала мимо скалы, под которой Димка с Нуклаем спрятали череп. Вспомнив об этом, поисковик начал рассматривать все, что попадало на глаза. Опираясь на костыль, он незаметно для себя добрался до второй скалы известняка.

Огибая утес, Димка заметил в нем углубление. Подошел ближе. Углубление оказалось довольно высокой нишей, которая вела в глубь утеса, в непроглядную темень…

— Вот она! Только вчера говорили с Лидией Петровной, есть ли здесь пещеры, а она вот! Перед глазами!

Подросток вошел в нишу и замер. На темном камне один подле другого лежали два скелета.

По спине побежали противные холодные мураши. Взглянув на кости, Димка выскочил из пещеры.

Значит, не врали Басаргин и Леонтьич. Значит, недаром эту долину зовут Долиной Смерти. Но от чего люди погибли? Не духи же в самом деле их задушили!

Преодолевая невольный страх, Димка вернулся в пещеру и внимательно осмотрел скелеты. Никаких следов удара или пули. Ножи лежали в ножнах, заржавленные ружья стояли прислоненными к стене.

Ничего подозрительного не нашел разведчик и около пещеры. Только звериные тропы по сторонам да следы костра у самой ниши.

Окончательно расстроенный, Димка вернулся к палатке. Машинально развел огонь, поставил ведерко с водой.

В этот вечер Лидия Петровна вернулась раньше обычного. Она, видимо, торопилась, и Леонтьич отстал.

— Дима, — на ходу проговорила она, — будь добр, раздроби эту породу, промой шлих, и попробуем изучить его под лупой. Я, кажется, нашла очень интересную зону нарушения…

— Интересную? С киноварью?

— Вполне может быть. Нарушение это, понимаешь ли, — типа надвига. Видимо, когда-то здесь породы перемещались по полого падающей трещине. Верхние — вулканического происхождения: порфириты, нижние — известняки. Порфириты, как тебе известно, непроницаемы или мало проницаемы для растворов, несущих ртуть, зато в известняках, которые легко поглощают эти растворы, может быть киноварь. Вдоль поверхности надвига, кстати, оказалась масса жилок с кальцитом, сидеритом, анкеритом, а это доказывает, что растворы сюда проникали. Значит, сюда и уходит надвиг, который мы проследили по хребту и над которым сейчас работает наша Светлана. Вдоль него идет киноварная минерализация. Из известняков и жилок кварцита под поверхностью надвига я взяла пробы, и сейчас очень важно разбить их, промыть шлих и поискать в нем киноварь.

Лидия Петровна протянула помощнику несколько кусков породы.

— Но ведь киновари здесь не видно, — сказал Димка, всмотревшись в камень.

— Это ничего не значит. Ее содержание здесь может быть очень незначительным и поэтому на глаз невидимым. Зато в других местах этого надвига могут оказаться и обогащенные участки. Сейчас важно установить: есть ли здесь киноварь, а потом уже искать обогащенные места.

Димка схватил обломки, положил один из них в чугунную ступку и принялся дробить пестиком. Раздробив образцы до размеров пшенного зерна, он ссыпал каменную крупу в лоток и направился к ручью.

Просушив вымытый шлих у костра, подросток рассыпал его дорожкой по стеклу и вместе с Лидией Петровной начал рассматривать его под бинокулярной лупой.

В шлихе оказалось ровно десять знакомых малиново-красных зерен.

— Есть киноварь!

— Есть? — хрипло переспросил незаметно подошедший Леонтьич.

— Опять немного, — ответила Лидия Петровна.

— Немного, да есть. Хорош, шибко хорош…

Это «хорош» было произнесено таким тоном, что Димка снова насторожился. Но проводник уже овладел собой. Он даже прихлопнул в ладоши, вскочил, засуетился у костра.

— Хороший весть! Кушать надо. Спирт пить надо. Лидия Петровна улыбнулась. Леонтьич готов выпить

по любому поводу: если успех — за успех, если неудача — по случаю неудачи, в холод — чтобы согреться, в дождь — чтобы просушиться… Впрочем, выпивал он хотя и часто, но осторожно.