Это было в Калаче

По краям дороги шли гитлеровцы, а между ними, оборванные, измученные, плелись военнопленные. Их было человек пятьдесят. Шли они босиком, еле передвигая ноги, с непокрытыми головами. На многих были почерневшие повязки.

Один из пленных повернулся, и Цыганков увидел знакомое лицо: крупный мясистый нос, усы концами вниз, глубоко спрятанные под бровями глаза. Да это тот солдат, который когда-то стоял на посту у дома, где жил комбриг. Это он многих останавливал у калитки неизменной фразой: «Товарищ полковник занят».

И вот теперь он вместе с другими брел по пыльной дороге; за воротом разорванной гимнастерки виднелся серый бинт в черных пятнах засохшей крови.

«Неужели и остальных из бригады Ильинова постигла та же участь? Неужто так и не прорвались к своим?» — с тревогой подумал Иван.

Колонна прошла мимо притаившихся ребят, пересекла небольшую поляну и остановилась на опушке. Фашисты уселись полукругом, а пленные принялись ломать кустарник. Немцы, видимо, побоялись дать им топоры, и измученные люди действовали руками. Особенно тяжело приходилось раненым. Сухих кустов на опушке было мало, а свежие ветви поддавались плохо.

Не прошло и часа, как один раненый (левая рука у него висела, как плеть) зашатался и рухнул на траву. Ленивым шагом к нему подошел гитлеровец. Он пихнул упавшего кованым сапогом. Раненый не пошевелился. Часовой перевернул его на спину, нагнулся, схватил за ногу и потащил в сторону. Потом гитлеровец обернулся, крикнул что-то и выстрелом в упор прикончил пленного. Ребята зажмурились от страха, только Пашка Кошелев смотрел на эту сцену широко открытыми глазами, а на его скулах застыли желваки.

В Калаче было несколько лагерей военнопленных. Но никто из местных жителей почти ничего об этих лагерях не знал. Знали только, что содержат пленных в очень тяжелых условиях. Фашисты никого к лагерям близко не подпускали, поговорить с пленными не удавалось! И вот теперь они рядом. Как же им нужна помощь!

Под вечер их увели. Там, где они работали, остались охапки хвороста. Ребята догадались, что завтра пленные будут работать на этом месте.

Но как им помочь, как установить с ними связь? Оставить записку? А вдруг ее заметит кто-нибудь из гитлеровцев?

Пока перебирали различные варианты, Кошелев молчал. Он уже успел сходить к тому месту, где лежал убитый. Вернувшись, произнес сквозь стиснутые зубы: «Прямо в лоб…» И больше не сказал ни слова — сидел, безучастный ко всему, словно не слыша того, что говорят товарищи.

— Пашка, что же ты молчишь? Надо выручать людей, — вывел его из оцепенения Цыганков.

Кошелев вздрогнул, очнулся.

— Все очень просто, — заговорил он, и ребята поняли, что у Павла уже есть план действий. — Вон под тем кустом — ямка. Придем завтра пораньше, я лягу в нее, а вы меня листьями забросаете. Кто-нибудь из пленных обязательно подойдет к этому кусту, вот я и поговорю… Часовые не услышат, они сидят метрах в тридцати от этого места.

— А если тебя обнаружат фашисты? — спросил Шестеренко.

— Выкручусь как-нибудь, — беззаботно махнул рукой Пашка.

На рассвете следующего дня ребята уже были в лесу. Из дому принесли с собой вареную картошку, несколько кусков сала, хлеба — все, что удалось стащить и выпросить, не выдавая, кому предназначались эти продукты. Принесенное разделили на несколько частей и спрятали в кустах, где должны были работать пленные.

Потом провели репетицию: Пашка лег в ямку, его засыпали сухими ветками и прошлогодней листвой. Отошли на несколько метров, поглядели — маскировка отличная! Над ямой низко склонились ветви.

— А ну-ка попробуй! — скомандовал Цыганков. Ребята замерли, прислушиваясь. Что-то слегка зашуршало (это Пашка чуть раздвинул прикрытие), и послышался тихий шепот:

— Дяденька, а, дяденька! Не удивляйтесь, слушайте. Мы партизаны, хотим вас освободить…

— Хватит, — решил Цыганков. — Вылазь. Все в порядке.

Кошелев вылез из-под куста весь облепленный листвой. Поднялся и чихнул.

— Этого еще не хватало! — вдруг накинулся на него Шестеренко. — Расчихался! Так ты все дело сорвешь.:

— Так я же вылез. А в яме я бы удержался, — оправдывался Пашка.

— Вижу, как удержался бы! — по-прежнему кипятился Михаил. — Придется мне в яму лезть.

— Что-о? — Пашка шагнул к Шестеренко со сжатыми кулаками.

Назревавшую ссору прервал Цыганков. Он решил: кто придумал план, тот и выполнять его будет. Ребята согласились: решено справедливо. И Шестеренко был вынужден подчиниться.

Ребята знали о немецкой аккуратности. Вчера фашисты привели пленных, когда солнце только поднялось над деревьями.

— Пора, — сказал Цыганков, глядя на восток, и Кошелев нырнул под куст. Его укрыли листвой. Ребята попрятались на вчерашнем месте.

Вскоре на дороге показались пленные. Их было меньше, чем вчера, а среди часовых ребята заметили Усана. Его фашисты захватили с собой в качестве переводчика.

Как и предполагали подростки, военнопленные снова принялись ломать кустарник. Цыганков и его друзья не сводили глаз с того куста, под которым спрятался Кошелев.