Это было в Одессе

Леди Эдит пригласила к себе на вечерний чай Анну Ор, полковника Маршана, Сергея Казарина и еще двух-трех знакомых. Полковник Гаввард прислал записку с извинениями: он не мог явиться, срочные дела.

Этот вечерний чай в свете последующих событий навсегда запомнился леди Эдит: потому что именно в этот вечер она убедилась в том, что Анна Ор действительно любит Казарина. В этом леди Эдит была твердо убеждена. И леди Эдит прониклась ненавистью к этой киноактрисе, к этой женщине, осмелившейся стать на дороге самой леди Холлстен: ибо леди Эдит в программе всех удовольствий туристки и спортсменки одним из пунктов ставила флирт с «туземцем». В данном случае туземцем являлся Казарин. Но был ли Казарин склонен к Анне Ор, этого еще не решила леди Эдит…

И, может быть, одним из обстоятельств, удержавшим леди Эдит на лишний месяц на Востоке, был именно спортивный интерес: скачка с препятствиями и призом в виде Казарина. Но пока Анна Ор шла на голову впереди…

«Я возьму этот гандикап, – думала леди Эдит. И сейчас же поправилась: – Должна взять!..»

Холодное, непроницаемое лицо Казарина не выражало ничего. Он совершенно не догадывался об этом поединке. Он дружески беседовал с полковником Маршалом о новом снаряжении деникинских частей пулеметами, привезенными из Франции.

Полковник Маршан высказал предположение, что новое вооружение поможет армии Деникина в победе над большевиками. Казарин ничего не ответил на это. Впрочем, он был отвлечен от разговора леди Эдит, заявившей:

– Мистер Казарин, вы уроженец Петербурга?

Про себя леди Эдит подумала:

«Шпоры и хлыст!»

Казарин подтвердил это. Он часто бывал в окрестностях Петербурга и стал рассказывать о них.

Леди Эдит прервала его:

– Мне говорила о них мисс Бьюкенен, дочь нашего посла в Петербурге при императорском правительстве. Она влюблена в Россию, она даже написала повесть из русской жизни.

Полковник Маршан любезно подтвердил:

– Совершенно верно! Я был по делам в Петербурге при посольстве Палеолога и на вечере в посольстве имел честь быть представленным мисс Бьюкенен…

Казарин сказал медленно:

– Это было в 1914 году?

Полковник Маршан обернулся к нему:

– Совершенно верно! Вы были там в это время?

– Да, я был в Петербурге в это время…

Маршан сказал с искренним сожалением:

– Какой город, какие прекрасные женщины! И подумать, что все это разрушено и осквернено этими варварами…

Казарин, продолжая нить своих мыслей, спросил:

– Вы, очевидно, сопровождали французского президента?

Маршан, несколько замешкавшись, ответил:

– Не совсем… Но мой приезд имел отношение к пребыванию президента.

Казарин смотрел на него в упор. И в памяти Маршана вдруг всплыло странное воспоминание, смутное, совершенно забытое ощущение… Но он никак не мог уловить связи между этим неопределенным ощущением и лицом Казарина…

Анна Ор сказала, осторожно проводя рукой по браслету:

– Я снималась в Петербурге однажды… Мне не понравился город.

Леди Эдит возразила:

– Прекрасный город…

Она случайно перевела глаза на дверь и застыла: в следующей темной комнате снова мелькнула чья-то тень… Первый момент окаменения прошел, и леди, порывисто поднявшись, прошла туда и зажгла электричество: в комнате никого не было, но что-то неуловимое говорило о том, что здесь только что кто-то был… Дверь была заперта…

Леди, немного побледневшая, вернулась к своим гостям. Она извинилась за свое отсутствие и, стараясь владеть собой, снова принялась говорить о Петербурге.

Но когда гости разъехались, леди Эдит вызвала шофера Ли-Ванга и приказала ему провести эту ночь в смежной с ее комнатой.

Молчаливый китаец сказал коротко:

– Слушаю, миледи…

Затем он спросил:

– Смею спросить миледи, долго ли мы еще пробудем здесь?

– Нет, не очень… А вы соскучились по Лондону, Ванг?

– Я только спросил, миледи.

– Лорд Холлстен спрашивал о вас в своем письме…

Китаец промолчал.

– Я написала лорду Холлстену, что вы вполне оправдываете его доверие.

Ли-Ванг низко поклонился: выражения его глаз леди Эдит не могла разобрать.

В эту ночь леди Эдит не спала: она лежала с открытыми глазами и револьвером под подушкой и ждала появления неизвестной тени, так часто посещавшей ее комнаты и интересовавшейся ее перепиской. Но тень не появлялась. Присутствие Ли-Ванга в смежной комнате придавало много мужества леди Эдит. Но это мужество осталось неиспользованным в эту ночь.

Так как спать леди Эдит не могла, то она предалась самым разнообразным мыслям.

Леди Эдит перебрала в памяти всех знакомых в Лондоне, от мисс Бьюкенен до леди Китченер, затем вспомнила лорда Алленби и его советы не ездить на Восток…

Затем мысли леди Эдит перешли на Казарина… В розовой с черным шелковой пижаме леди лежала в постели с револьвером под подушкой и думала об этом странном офицере с холодным непроницаемым лицом.

Леди Эдит была довольно наблюдательна от природы. И она, перебирая в мыслях, свои встречи с Казариным, не могла не признать, что этот человек совершенно не похож на остальных виденных ею в Одессе людей.