Это было в Праге

— Смотри, что получается! Хм… Особняк ему вернули Зенкл и Дртина, на службу устроил Рипка. Нет, нет, арестовывать его преждевременно. Это очевидно, даже если бы и не пропали изобличающие его материалы. Решим так: в ближайшие дни ты встречаешься с Гоуской. Обязательно встречаешься. Но сделай это так, чтобы не ты, а он тебя узнал первым.

— Понял. Все понял, — заверил Слива.

Антонин давно привык к своему новому положению, к новым отношениям с Лукашем. Тем не менее, когда Лукаш обращался к нему не на «вы», как требовала служба, а на «ты», он проникался к нему каким-то теплым, светлым чувством, скорее сыновним, нежели товарищеским. В такие минуты душевные силы его возрастали, и он готов был голову положить, но только выполнить как можно лучше поручения Лукаша.

2

Это осуществилось незадолго до начала занятий в министерстве внешней торговли. Гоуска торопился в должность и при выходе из дому столкнулся лоб ко лбу со стройным молодым человеком в форме Корпуса национальной безопасности. Надо было посторониться. Гоуска поднял голову, и в глазах его отразился ужас.

Он попятился, снял шляпу, в смущении прижал ее к груди.

Наконец он выдавил из себя короткую фразу:

— Мы, кажется, знакомы?

Антонин стрельнул по сторонам глазами.

— Господин Гоуска? — тихо проговорил он.

— А это вы, пан Барабаш? Господи Иисусе!

Антонин быстро оглянулся, потеснил Гоуску к выходу, взял под руку и прошептал:

— Не Барабаш, а Слива… Запомните: Слива.

— Слива? — переспросил Гоуска.

— Совершенно верно. Слива.

На улице Антонин освободил руку Гоуски, и они пошли вдоль по тротуару.

— Фамилию Барабаш вы совершенно забудьте. Вы понимаете меня? Это в наших общих интересах…

У Гоуски отлегло от сердца. Сомнений быть не могло: Барабаш переменил фамилию. Какая тревожная жизнь! Он почувствовал, что бывший Барабаш сильно взволнован, и решил его приободрить.

— Я рад… от души рад вашему новому положению.

— Не говорите так громко, — остерег его Антонин.

Гоуска понизил голос:

— Вы не уезжали из Праги?

— Нет.

Гоуска покачал головой.

— Откровенно говоря, я насмерть перепугался, когда узнал вас. Я не мог догадаться о вашей метаморфозе.

— Я был напуган не меньше вашего, — «признался» Антонин.

— Но как же нам быть дальше? — горячо заговорил Гоуска. — Я хочу вас повидать в другой обстановке и говорить, говорить. Но меня уже, наверно, ждет машина.

— Я тоже не располагаю сейчас ни одной свободной минутой, — сказал Антонин.

Гоуска предложил:

— Знаете что? Приходите завтра ко мне запросто. Я по-прежнему живу в своем особняке.

— Завтра? — Антонин сделал вид, что раздумывает.

— Да, завтра.

Антонин потер свой энергичный подбородок и подал Гоуске руку.

— Хорошо. Завтра я буду у вас. В восемь вечера для вас удобно?

— Вполне.

Крепкое рукопожатие, и Слива зашагал своей дорогой. Гоуска некоторое время провожал его взглядом. «Как ему удалось перекраситься? — думал он. — Кто ему помог? Какой все же дерзкий и рисковый парень! Ай-яй-яй!.. Надеюсь, завтра он выложит мне все начистоту». Гоуска усмехнулся.

Глава шестая 1

Божена встречала Нерича на вокзале.

Бледная от волнения, терзаемая самыми противоречивыми чувствами, она вышла на перрон, держа в руках букет осенних цветов. Божена испытывала и радость, и смущение, и страх перед тем, что должно сейчас произойти. Она боялась первой минуты, первого мгновения, когда Нерич выйдет из вагона и она увидит его. Она была уверена, что он сильно изменился и уже не тот Милаш, которого она любила, которого ждала, образ которого жил в ее душе. Может быть, и она уже не прежняя — и он разочаруется, охладеет к ней. Впрочем, не только этого боялась Божена. Чувство редко возникает с первого взгляда и так же редко умирает без причины. Другое тревожило и пугало ее. Будущее! Не обманулась ли она в своих ожиданиях? Вот сейчас, через несколько минут, подойдет поезд, выйдет Милаш, и все сразу изменится в ее жизни. Она перешагнет через порог в иной мир. Не станет привычной свободы, своих личных дел, забот и желаний. Жена, подруга любимого человека и в скором времени — мать. Что ж, когда-нибудь надо же переступить этот порог. Она любит Нерича. Что бы ни ожидало их в жизни, она останется с ним навсегда.

Придя к этой мысли, Божена немного успокоилась и стала прогуливаться по перрону. Но едва послышался гудок локомотива и шум приближающегося поезда, как ее снова охватило волнение. Бледная, она подошла к самому краю перрона и вместе с встречавшими смотрела вдоль пути, стараясь разглядеть среди скопления составов очертания надвигающегося локомотива.

Потом в глазах ее стало темнеть, и она закрыла веки. Поезд прогрохотал совсем близко. Открыв глаза, Божена увидела перед собой мелькающие вагоны. Из окон выглядывали улыбающиеся, настороженные, удивленные лица; их было так много, что Божена не успевала следить за ними. Поезд остановился, все с возгласами и криками устремились к вагонам. Божена тоже побежала, подняв над головой букет цветов.