Это было в царстве Чу в 3 веке до н.э. КНИГА 1. Наложница генерала, приносящего мир, часть 2

Толкнув юношу, Сян Юй отступил на несколько шагов, так что оказался почти вплотную к Бай Юй.

Бай Юй вся сжалась от испуга и спрятала голову в плечи.

Прямо у нее над головой слышалось шумное дыхание мужчин, забор затрясся, потом раздался звук удара кулаком в челюсть. Младший мужчина хрипло выругался. И наступила тишина.

… …

Тишина.

Уйдут они когда-нибудь?

Чего вы дальше не деретесь?

Бай Юй осторожно подняла голову.

Сян Юй молча смотрел на нее сверху, с той стороны забора, который доходил ему до середины груди.

Его широкая тень накрывала ее, как ночь, полная кошмаров.

— Господин, — сказала Бай Юй.

Она уже стояла на коленях, поэтому дальше она просто замолчала и не шевелилась. Ей хотелось поклониться и уткнуться лбом в землю, как страус, чтобы не видеть господина, но прямо перед ней был забор.

— Бай Юй, — бесцветным голосом сказал Сян Юй.

В его голосе не было ни гнева, ни удивления, ни вопроса.

Это просто была констатация факта.

С клена упал пожелтевший лист и начал плавно кружиться в воздухе, постепенно опускаясь на землю.

— Почему ты здесь? — отсутствующе произнес он, сам понимая бесполезность разговора.

— Эмм… я думала, что началась война, — ответила Бай Юй. — И хотела посмотреть.

Когда она услышала саму себя, она в душе заплакала горькими слезами.

Ей даже стало немного жалко Сян Юя.

— Бай Юй, в усадьбе две сотни человек. Почему никто из них не подумал, что началась война? — спросил Сян Юй.

— Гм… Потому что я все время начеку? — робко предположила Бай Юй.

Сян Юй потер ладонью висок.

В его глазах отразилась безнадежность бытия.

Одна минута разговора с дочкой Бай утомила его больше, чем два часа вооруженного боя с сотней солдат!

— Иди, — сказал он. — Поздоровайся с братом.

Дочка Бай, забыв подняться с колен, глупо разинула рот и уставилась на младшего мужчину, который вышел в проем бамбуковой ограды и стоял, прислонившись к боковому столбу. Она его разглядывала, словно он был небывалым чудом.

Сян Юй тяжело вздохнул.

Юноша неловко улыбнулся и не знал, что сказать.

— Сян Чжуан? — спросила Бай Юй, как будто не могла поверить собственным глазам.

В мире был только один человек, который был для Сян Юя братом — второй приемный сын Сян Ляна, прославленный мастер боя Сян Чжуан! По рождению, он приходился Сян Юю двоюродным братом и везде следовал за ним. После смерти Сян Юя судьба его была неизвестна. История сохранила мало записей о Сян Чжуане, в основном он был знаменит неудачным покушением на будущего императора Лиу Бана. Известно, что его излюбленным оружием был прямой меч цзянь.

— Цзецзе, — сказал Сян Чжуан и поклонился. — Сестрица.

У него только начинали расти усы и лет ему было ненамного больше, чем Бай Юй, но его широкие плечи и уверенные движения говорили о редкой физической силе. Как все мужчины Сян, он обычно сохранял на лице бесстрастное выражение, но чаще других улыбался, изгибая при этом глаза приветливыми полумесяцами, так что невозможно было разглядеть, что в них прячется — радость, ненависть, угроза или желание убить на месте.

Вот он какой, ее Чжуан-диди (弟弟 младший брат).*[81]

В небе над поместьем одна на другую громоздились тучи.

Надвигалась гроза.

На западе среди свинцовых облаков мелькали зарницы, они росли, приближались и сливались в светлую полосу, из которой били молнии, заставляя вспыхивать половину мира и погружая вторую половину в непроницаемую тьму.

Там, в двух тысячах ли за горами, под защитой западных застав, строились сотни тысяч солдат с узкими голодными глазами.

— Кто, сказал, нет у нас одежды? — пели они.

Мы разделим плащ,

Мы разделим на всех нижнюю рубашку,

Мы наточим копья,

Мы наточим мечи,

У нас у всех одна ненависть,

У нас у всех один враг… *[82]

Их врагом был весь мир.

Их презрительно называли "лошадники", потому что Цинь был нацией скотоводов, которые еще недавно были нищими дикими племенами.

Они доказали, что побеждает не самый умный и не самый богатый, а самый сплоченный и агрессивный. Они, как лавина, вырвались из-за горных хребтов, уничтожили Поднебесную и подчинили всех своим варварским законам.

Теперь, после смерти Шихуанди, их хватка ослабела, и местные командиры убивали ванов, подчинявшихся Циню, и объявляли себя правителями.

Нужно было их уничтожить.

Сотни тысяч солдат с узкими глазами вставали в строй и сжимали копья гэ.

Их копья были из золота, их кони были из железа.*[83]

Они смотрели на восток.

Они смотрели на Хань, Чжао и Чу.

Тлетворный ветер и кровавый дождь*[84] с новой силой готовы были обрушиться на Срединные Равнины.

Удар грома сотряс небо и землю.

Оконные рамы вздрогнули.

Створка дверь отъехала в сторону и врезалась в стену.

Огонь в светильниках заплясал и согнулся, а угли в бронзовой жаровне вспыхнули ярким алым светом, испустив язычки пламени.

Бай Юй подняла голову от каллиграфии и повернулась к дверям.

На пороге стол Сян Юй.

Он был сильно пьян.