Это было в Веморке

В эти дни олимпийский комплекс напоминал муравейник, в котором каждая группа предельно четко выполняла свои функции и поставленные задачи, а с высоты птичьего полета всё казалось полнейшим хаосом. Место под него было заложено в 1912 году, когда Берлин получил право провести VI Летние Олимпийские игры, но они были отменены через два года из-за начала Первой мировой войны. Гитлер стремился показать всему миру, как бы этого не хотели, превосходство арийской нации. Всё, что делают немцы, всегда должно быть лучше, мощнее, красивее. Любую неудачу фюрер воспринимал как собственное поражение и тот размах, с каким воздвигался олимпийский комплекс, полностью показывал его амбиции. В центре «Олимпиапарка», точно как император, непоколебимый и великий, заняло свое место 100-тысячное поле битвы – красавец «Олимпиаштадион». На севере сверху, словно корона расположился плавательный бассейн, где 18 тысяч пар глаз под открытым небом могли наблюдать за состязанием лучших пловцов мира. Также олимпийский парк пополнился хоккейным и конным стадионами. Западная часть комплекса, Майское поле и дальше на запад «Открытый театр Дитриха Эккарта», построенный в древнегреческом стиле, уже мало имели отношение к спорту и созданы были для идеологического воспитания германского народа. Но, правда, надо заметить, что игры не прошли мимо них – олимпийские соревнования по гимнастике проходили в этом современном амфитеатре. А на севере «Олимпиапарк» граничил с Немецким спортивным форумом. Это был комплекс зданий в виде подковы, который являлся организационным штабом и этим летом стал для Лотара практически вторым домом. Весь Берлин, да что там весь Берлин, вся Германия с предвкушением ожидала начало состязаний, и он ловил себя на мысли, что во всей этой царящей эйфории вспоминал о Лионе только вечерами, когда уставшая, но довольная собой столица расстилала постель и, успокаиваясь, крепко засыпала после тяжелого дня.

Глава 4. Олимпиада

Наступила долгожданная суббота 1 августа 1936 года. Лотар прекрасно понимал, он всего лишь маленький винтик в этом сложном механизме, но мысль о том, что какую-то пару минут он будет на виду у 100-тысячной толпы, вызывала дрожь в коленях. Сотни раз он проходил эти четыреста метров наяву и десятки раз во сне, что вполне мог вслепую отчеканить всю дистанцию. Но волнение не делало ни одной попытки исчезнуть и Логдэ, стоя перед входом в кипящую и заполненную до краев чашу стадиона, не обращал внимания, как табличку с надписью «Венгрия» постоянно перекладывал из руки в руку. Его беспокойство заметил венгерский знаменосец и, аккуратно подойдя к нему, сказал на довольно неплохом немецком: «Друг, успокойся, всё будет хорошо. Я верю, ты принесешь нам удачу».

На стадион начала выходить сборная Турции, вслед за которой должна была следовать команда Венгрии. Лотар, после сказанных ему слов, взял себя в руки и пристально смотрел на одного из организаторов шествия, который давал команду на старт. Увидев сигнал, он кивнул и довольно спокойно сделал первый шаг, будучи теперь абсолютно уверенным, что все пройдет на отлично. Поворачивая на беговые дорожки, почувствовал это мощнейшее давление толпы и не мог даже себе представить, как многие спортсмены умеют сохранять спокойствие под таким натиском. «Воистину железные люди с сердцем из титана», – подумал Логдэ, и резко вздрогнул от поднявшегося шума трибун. Сначала он не понял причину этого гула и последовавших за ним аплодисментов, но, бросив взгляд на ближайшую трибуну, увидел десятки трепыхающихся флажков с крестами Св. Георгия, Св. Андрея и Св. Патрика. Сразу стало все понятно, на «Олимпиаштадион» после Уругвая выходили потомки рыцарей круглого стола. Заканчивала представительное появление сборных хозяйка этого праздника команда Германии. Весь стадион поднялся со своих мест и поднял под сорок пять градусов правую руку с распрямленной ладонью, приветствуя своих героев. Когда выход национальных команд закончился и все заняли свои места на футбольном поле, к микрофону подошел Адольф Гитлер. Стадион погрузился в тишину, которая у некоторых людей может вызывать трепет, а для кого-то и вовсе быть пыткой.

– Объявляю одиннадцатые Олимпийские игры в Берлине, игры новой эры, открытыми!

Стадион взорвался аплодисментами, стоя наблюдая, как поднимается огромный олимпийский флаг и в небо взлетают тысячи белых голубей как символ дружбы всех стран и народов, как знак времени, когда прекращаются все войны и политические разногласия. Через минуту на центральных ступенях, ведущих к беговым дорожкам, появился Фриц Шильген, который заканчивал первую и ставшую в будущем традицией современных игр эстафету олимпийского огня. Зажженный 20 июля в Олимпии, факел прошел 3 075 километров через всю Юго-Восточную Европу: Афины, Дельфы, Софию, Белград, Будапешт, Вену и Прагу. Первого августа в 11 часов 42 минуты его встретили в Берлине.