Это было

Его жена Елена Давидовна была моложе своего мужа лет на шесть-семь. Брюнетка с темно-зелеными глазами, маленькая, вся какая-то уютная и очень хорошенькая, она принадлежала к типу женщин-кошечек. Она тоже имела высшее медицинское образование, но врачом не стала, а занималась, как могла и как умела, домашним хозяйством.

В небольшом (сравнительно) городе, где все красивые женщины и их романы были взяты у нас, у местных "пижонов", на строгий учет, Елена Давидовна занимала особое место. Романов за ней не числилось, а ее отношения с мужем - это все знали! — были более чем прохладные. Мне остается только признаться, что я пытался стать героем ее романа, но потерпел неудачу.

И вдруг Виктор Николаевич, наш милый анатом... сам завел роман с женой одного адвоката - пустой и легкомысленной женщиной Евой Сергеевной М.! За ней - по нашему пижонскому счету - числились не романы, а мелкие, пошлые интрижки, до которых любвеобильная Ева была большой охотницей. В ее-то сети и угодил Виктор Николаевич.

Тогда (да и сейчас тоже) летом на город часто обрушивались внезапные катастрофические ливни. Однажды такой ливень на несколько часов парализовал всю городскую жизнь: трамваи и автобусы не шли, по мостовой и тротуарам шумно мчались буйные, пенистые реки, небо грохотало, молнии то и дело перечеркивали его своими совершенно сумасшедшими зигзагами. И надо же было так случиться, что как раз на это время у нашего профессора было назначено свидание с его Евой!

Любой другой благоразумный ученый наверняка отложил бы свидание, но не таков был наш милый анатом! Он снял обувь, храбро закатал штаны выше колен и, держа в одной руке свои туфли и носки, а в другой - букет алых гвоздик, отправился на любовное свидание, которое, по его разумению, не подлежало отмене ни при каких обстоятельствах.

Конечно, он был очень смешон в своей крылатке, с мокрыми седыми кудрями, свисавшими из-под шляпы на мокрые плечи, с туфлями и носками в одной руке и букетом алых гвоздик в другой. Ему приходилось при этом взбираться - в таком виде! — на крыши низких провинциальных домиков, перепрыгивать с одной крыши на другую, и снова спускаться на тротуар, и снова нырять в весело ревущие ручьи, стремясь все вперед и вперед - к Еве!

Я случайно наблюдал за его походом, стоя в надежном укрытии от ливня и грозы, ожидая, когда вся эта какофония кончится.

На следующий день над Виктором Николаевичем с моей легкой пижонской руки смеялся весь город. Я не скупился на краски, рисуя его портрет: закатанные штаны, крылатка, туфли и носки в одной руке, а гвоздики в другой...

А сейчас... сейчас меня гнетет чувство позднего раскаяния за этот мой поступок! Если для легкомысленной Евы ее связь с анатомом была именно пошлой интрижкой, то для него она была именно романом с высокими чувствами, с цветами, с преградами, которые нужно преодолеть во что бы то ни стало!

А словечко "пижоны" пустил в обращение - позвольте мне это напомнить иному читателю - Пушкин в "Евгении Онегине". Пижоны - это юные, беспечные и бездумные искатели любовных приключений.

Деликатная проблема

Перед самым концом рабочего дня появился посетитель, при одном взгляде на которого сотрудник редакции, принимавший жалобы и заявления от читателей, понял, что сегодня ему вовремя с работы не уйти!

Посетитель был хмур, весь какой-то всклокоченный и взъерошенный. "Не уйду, пока своего не добьюсь!" - было написано на его лице.

Он сел на предложенный ему стул и молча уставился на сотрудника.

- На что будем жаловаться? — с привычной бодростью спросил сотрудник.

- Я к вам не с жалобой.

- А с чем же?

- Скорее с рационализаторским предложением... по одной такой... деликатной проблеме! В общем, прочтете, и вы осознаете ее общественную значимость.

Сотрудник взглянул на ручные часы.

- А вы не могли бы... в двух словах изложить суть вашей проблемы? И мы вместе ее осознаем. Нас, знаете, время поджимает!

Посетитель взял со стола свою бумагу и показал сотруднику то, что было в ней напечатано крупными заглавными буквами и подчеркнуто жирной чертой.

- Прочтите хотя бы это!

Сотрудник стал читать вслух:

- "Замечено, что когда у женщины начинается период зубной недостаточности, у нее одновременно повышается агрессивность, свойственная вообще женскому характеру. Объектом агрессии становится мужчина, то есть ее муж; который, по мнению жены, всегда оказывается виновником всех еще не преодоленных нами бытовых трудностей и неурядиц. Проблема мира и покоя в семье в эпоху технического прогресса..."

Сотрудник прервал чтение, отложил в сторону бумагу и сказал:

- Все это, извините, очень нелепо. Какое же рационализаторское предложение у вас имеется... по этому вопросу?