Это было

Попробую ответить.

Юмористический рассказ от первого лица таит в себе известные опасности. Опасность заключается в том, что рассказ от своего имени (я, мы) настораживает читателя, он воспринимает такие рассказы как показание свидетеля, очевидца. В таких рассказах надо, как мне кажется, даже самые невероятные гротескные (юмористические или драматические) события описывать с полной реалистической их детализацией - убедительно и достоверно. Я не люблю Кафку, но он, надо ему отдать должное, умел это делать.

О пародии в рассказе.

Лично для меня пародия никогда не представляла целевого интереса, и она нечастый гость в моих рассказах. Я предпочитаю рассказы реальные, а не пародийные описания. Меня прельщают комические характеры людей, их психология, их отношения, очень часто вызывающие со стороны смех, улыбку, о которых они даже и не догадываются. Если я прибегаю к пародии, то она возникает у меня обычно в рассказах на темы литературы и искусства.

Жаргонные словечки, местные комические словообразования - законный хлеб юмориста. По-моему, однако, не надо злоупотреблять всем этим добром, потому что очень часто жаргон огрубляет словесную ткань юмористического рассказа. Он необходим там. где надо показать характер человека. По-моему, речь простого человека "от земли" следует передавать через его синтаксис, а не через перенасыщение языковыми вывертами.

В юмористическом рассказе диалог должен быть похож на игру мастеров "маленькой ракетки", когда комическая реплика перелетает от одного персонажа к другому подобно стремительным мячикам пинг-понга.

Лет десять тому назад я выступал с рассказом о своей работе перед студентами Литературного института имени Горького. Один из студентов прислал мне довольно желчную записочку. Вот она:

"Вы говорите, что юмористический рассказ - это стихотворение в прозе. Вы имеете в виду стихотворение в прозе великого русского писателя Тургенева или что-то другое? Разъясните. И вообще как насчет национального русского юмористического рассказа? Кого Вы считаете русским юмористом: Гоголя, Лейкина, Чехова, Зощенко, Ильфа-Петрова?"

Да, юмористический рассказ требует ювелирной работы над словом. Писатель-юморист должен в совершенстве знать свой родной язык, его пластику и его музыкальность.

Я немного понимаю по-украински и люблю слушать юмористические новеллы Остапа Вишни на его родном языке. Веселая музыка этих новелл, многоцветный словарь Вишни звучат именно как стихотворение в прозе.

Теперь о естественности юмора, о его национальном характере.

Юмор, по-моему, это особенность жизнеощущения у человека. Замечено, что юмористы - очень разные люди. Есть среди них и открытые весельчаки, есть и мрачные (внешне) люди, сдержанные, даже суховатые. Но у каждого сидит в глазу осколок некоего таинственного зеркала, подобный тому, который заставил андерсеновского мальчика видеть мир по-своему. Но ведь писателю-юмористу нужно заставить и других людей глядеть на мир его глазами! Если он неестествен в проявлениях своего юмора, если он только притворяется весельчаком - он не добьется успеха. Нет ничего хуже надуманного, натужного юмора. Откровенно комический рассказ надо садиться писать только тогда, когда тебя самого смешит твоя придумка, в противном случае тебя постигнет неудача. Знаю это по собственному опыту.

Чем ярче проявляется национальный характер юмора в произведениях писателя-юмориста, тем, как правило, легче он преодолевает языковые барьеры. Англичанина Джерома с его чисто английской комической рассудительностью, чеха Гашека с его прелестной простодушной грубоватостью, американца Марка Твена с его великолепным хохотом во все горло, Шолома-Алейхема с его еврейской мудрой печалью "на донышке стакана", из современников, допустим, Мрожека с его польской иронией и несколько изощренным интеллектуализмом знает весь мир.

Юмористические писания, лишенные национального колорита, подобны бумажным цветам. Похожи на живые, а все-таки не живые.

На мой взгляд, русский юмор ярче всего выражен у Чехова - с его изяществом, глубиной, с легким налетом грусти в самых, казалось бы, веселых рассказах, в таких, как "Роман с контрабасом", например. Могучий юмор Гоголя, как мне кажется, — это слияние двух национальных стихий смеха: украинской и русской.

Чехов облагородил русский юмористический рассказ. Когда Чехов начинал свою литературную деятельность, в это время культура такого рассказа в России уже существовала. Достаточно назвать Лейкина.

Чем отличался Лейкин от Чехова?