Это дикое сердце

— Нет, не говорил. — Она усмехнулась, увидев лицо отца. — Да он просто шутит, папа! Скажи ему, Чандос! Чандос?

— Ох-хо-хо, неужели тебе и впрямь хочется принудить меня к этой глупой церемонии белых людей, не имеющей ничего общего с чувствами? Я сказал о своих намерениях при свидетелях. Ты тоже. Ты уже моя жена. Кошачьи Глазки!

— Если бы ты согласился сделать все, как принято, Чандос, мой папа был бы счастлив, — заметила Кортни.

— А ты?

— И я.

— Ну тогда считай, что я пошутил, — ласково сказал он.

Кортни обняла его, ликуя от счастья. Пусть в чем-то он груб и жесток, и все же это ее Чандос — нежный и ласковый, когда надо. И он любит ее! Его желание осесть на месте ради нее лучше всяких слов говорит о его любви.

Кортни откинулась назад. Ей очень хотелось, чтобы все были так же счастливы, как и она, особенно Флетчер.

— Скажи своему отцу, что ты только что разыграл его.

— Это был не розыгрыш. — Чандос резко обернулся, встретившись с пристальным взглядом Флетчера. — Ну что, старик, выдержишь соревнование?

— Выдержу, черт возьми! — взревел Флетчер.

— Я так и думал, — усмехнулся Чандос. Глаза Флетчера засветились радостью, но улыбнуться он себе не позволил — следовало выдержать характер!

И все же его распирало от радости. Флетчер никогда еще не видел своего сына таким — нежным, открытым и… доступным. Это было начало. Чертовски хорошее начало!