Это другое

— Вячеслав, вы не уделите мне немного вашего времени и внимания?

****

Немногим ранее, больничная палата.

— Ты точно ничего не помнишь, Витя? — склонившись над бледным, но идущим на поправку Рябовым, поинтересовался подполковник Климов. На этот раз уже более настойчиво, так как заметил некоторую неуверенность старлея в своих показаниях.

— Я... я не уверен, Пал Петрович. Какой-то бред... — промямлил рыжий, но под строгим взглядом собеседника, словно решившись, начал излагать подробности, порой с чуть ли не беспомощным видом, а иногда, бодрясь, добавляя какую-то натужно-ироничную интонацию. — Сначала, помню — вроде бы невозмутимый Силин... стреляющий леденящими молниями из глаз. Рядом с ним — сквозь слезы, но как ведьма хохочущая девица с развевающимися... или даже живущими своей жизнью, словно змеи, рыжими волосами. Тут же — ещё одна, похотливо облизывающаяся на горы трупов вокруг, а её жуткие черные провалы на месте глаз... словно затягивают внутрь, не оставляя шанса на сохранение рассудка. И последняя(сглотнув) — оценивающе, словно выбирая от какого места откусить, давит взглядом, выбивающим из тебя дух подобно удару кувалдой, и который безжалостно устремлен из-под ниспадающих до земли... потоков переливающегося золота вместо волос. А вокруг — гром! Молнии! Но этим четверым всё нипочем, ведь их всех бережет... какая-то контактная линза. А я стою и держу рецепт на неё, выписанный нашей Альвиной Станиславовной, почему-то мимо как раз пролетавшей на метле в... лучше б вообще без ничего, чем в таком(округлив глаза). А вы знаете, у неё есть там чего продемонстрировать. Ну а потом — моё сердце от такого взорвалось внутри, и я стал захлебываться потоками... почему-то красных маковых лепестков, перекрывших мне дыхание. И всё это, пока Альвина кружила надо мной и, виляя хвостом, укоряла, мол, без рецепта она никак теперь не может пойти со мной в ресторан, но обещала, взамен испорченного, выхлопотать у генерала новый, если я назад затолкаю все растерянные лепестки. Сюр, короче. И тут — вдруг Силин склонился надо мной, протягивая свою контактную линзу просто так, без рецепта. А потом, прекратив сыпать молниями из глаз, молча и как-то деловито даже, он начинает пихать назад мне в порванный от взрыва сердца бок всё, что из меня высыпалось. Ну или вылилось, не понять. А в конце — я снова задышал и вдруг вознесся вверх, чтобы полететь по небу к Альвине, с которой мы потом... без всякого рецепта, короче.

— Ясно, — основательно произнёс мужчина в белом халате, накинутом на плечи поверх серого костюма. А после непродолжительной задумчивости безапелляционно заявил. — Бабу тебе надо, Витя.

— Не спорю. Вот встану на ноги и к Альвине Станиславовне сразу.

— У неё муж и ребенок, — поморщился подполковник.

— Ага, и замначальника впридачу, — не смутился старлей.

— По самым скромным оценкам, — согласно кивнул Климов. — Так что поищи кого-нибудь... без хвоста и кто на метле не летает.

— Катя из финчасти тоже ничего.

— Губа не дура. Но безумству храбрых поём мы песнь. Дерзай!

— Я что спросить хотел, Пал Петрович. Что там в школе-то? — а увидев сомнения Климова, поспешил добавить. — Вы не смотрите, я в порядке, хоть завтра в бой! Эм, послезавтра.

— Э нет, дорогой, ты своё уже отвоевал! А ко мне в отдел попал не чтобы Рэмбо из себя строить, а дабы скучать, опрашивая словивших белочку и узревших прибытие инопланетян всяческих синяков с тому подобной публикой, а также, чтоб заполнять горы унылых бумаг. Пусть над нами и смеются при этом все прочие отделы, но главное, что кому надо знают и поручили именно нам такую неординарную работу по нашему региону. Не просто же так, не ради развлечения, нам такие бюджеты выделили. Так что ты прекращай мне эту вот стрельбу! Понял?

— Слушаюсь! А я что, стрелял там? О! А ведь и правда... помню вот, что-то такое. Когда Силин, убрав свои светлые длинные волосы за эльфийское ухо, перестал молниями из глаз... это самое, то я проморгался наконец и увидел, как позади него назгулы, блин, наседают, густо меча отравленные шипы из костлявых пальцев. Ну я и... поддержал силы Света огнем из табельного. Мда. Я что, Пал Петрович, под веществами пальбу в школе устроил? — побледнев от посетившей догадки, всё же набрался смелости и решительно потребовал подробностей, как видно, готовый понести наказание Рябов.