Это другое

— Ну что ты, что ты, милая, — ласково, едва ли не прошептал ей в лицо подлец, бесцеремонно схвативший за руку и властно притянувший решительно сжимавшую кулачки девушку к себе, где по-хозяйски обхватил ее за талию, или даже чуть ниже, и бескомпромиссно прижал к своему животу, давая понят заодно, как рад её видеть. После чего он ловко убрал отливающую смолью косую челку не самого короткого каре с глаз красавицы, из-за неожиданности и вопиющей наглости поступка собеседника, даже и не пикнувшей от такого его поведения. Продолжая же вещать, с каждым новым словом всё более напоминая змея-искусителя, странный одноклассник озвучил то, что не смогло оставить равнодушной вдруг загоревшуюся интересом девушку. — Твои глаза — сама страсть и жажда. Жажда жизни на полную. И я дам тебе это! Ведь я вижу перед собой ту, кто не удовлетворится участью рядового обывателя. Ту, кто жаждет быть на гребне, на острее, в самой гуще! И со мной, как и сказал, ты обретешь желанное, став одной из моих женщин, и тогда этот мир, совсем скоро, окажется у твоих ног, потому как именно я положу его туда.

Больше слов не потребовалось, так как вступили в силу иные средства, а горячий поцелуй поставил точку в сомнениях лишь незначительное время вяло посопротивлявшейся Роговой, которую происходящее уже не просто бесило, а теперь и заставляло чувствовать себя живой. Ей уже было наплевать на всё, ведь она только что нашла то, чего ранее не знала, не понимала, но, как оказывается, так желала, причем сама не осознавая того, ну и без чего теперь жить попросту не сможет, как бы неправдоподобно и странно это не выглядело. И дело тут не только в самой девушке, которую, как видно, именно подобное не оставляло равнодушной, даря так будоражащие её эмоции. Но ещё и в чуточке Силы, особым образом влитой в момент страстного поцелуя, что и поспособствовало развитию столь мощного влечения и едва ли не зависимости, заставив тело Кристины отозваться, а эмоции стать ярче и острее. Короче говоря, отношения дилер — наркоман, пусть и адреналиновый, похоже сложились.

— За мной, девочки, у меня ещё одна встреча назначена, — разорвав страстный поцелуй с черненькой и поманив рыженькую, бесцеремонно поставил их в известность о своих планах этот сукин сын(с завистью). И что самое удивительное, они пошли за ним. Обе.

Роговой, как она теперь, может и не до конца еще, но более или менее поняла, так жаждавшей всего озвученного: на всё прочее, и в частности на присутствие ещё одной рядом с избраником — было откровенно наплевать. Не ради ведь чувств и эфемерной любви она теперь намеренна быть со столь завидным самцом, грубо говоря. Лучшего, во всяком случае, она пока не встречала, но, что-то ей подсказывало, и не встретит уже. Да и соперницу, имеющую явно романтического характера виды на Силина, вполне ещё можно выжить. Ей-то будет гораздо больнее от складывающейся ситуации.

Сомова же, похоже только сейчас это понявшая — пришла к выводу, что она ненормальная, и ей это до неприличия нравилось, а также, что ни с кем другим ей подобного испытать не доведется. Так ей казалось. То же странное состояние, в котором Эля оказалась и некоторое время пребывала, словно выпав из жизни и будучи несколько заторможенна — было вызвано вовсе не обидой и разочарованием в любимом, теперь в разы сильнее, к слову. Нет, конечно же все эти чувства она испытывала, вот только вызывали они у неё совсем не то же, что и у нормальной женщины. Ей не хотелось убежать и разрыдаться, или же вцепиться когтями в лицо гаду, ну или хотя бы высказать ему всё, накричаться. Просто рыжая была обескуражена, не слабо сбита с толку, выведена из равновесия реакцией собственного организма, столь неожиданно для неё отозвавшегося, даже более ярко, чем вчера в гостиничном номере, не только на физическую боль, когда Силин, обращаясь к Роговой, не позволил Сомовой вырваться из своей железной хватки, сжав за плечи так, что ей стало вовсе не до того, но и на моральную боль, закономерно возникшую от подобного отношения к ней своего, вроде как парня. Именно то, что беззастенчивое помыкание ею и растущее внутри чувство унижения, с чем бережно взращенная рыжая никогда и не сталкивалась ранее, оказались настолько по кайфу девушке — как раз и вызвало тот её почти ступор. Но сейчас Эльвира, похоже, уже всё решила для себя. Раз ей так хорошо, то почему бы и нет! Ну а если интенсивность наслаждения растет по мере увеличения странности, так сказать, ситуации, то две их будет, или три, да хоть пять поводов сладострастно страдать — всё это только в копилку!

— Вот я сейчас не поняла, — недалеко от места прошлого свидания по записке, с недоумением встретила Котова странную процессию, во главе с прибывшим на свидание Силиным. — Мы ж это... как бы, не три мушкетера.