Это другое

— Ну что ж, тогда познакомьтесь, — начал уже менее замораживающим голосом оттаявший Силин, на коем сейчас все присутствующие в зале представители мужского пола скрестили свои взгляды, как завистливые, так и откровенно ненавидящие. Продолжил же наглый школьник с несколько странной интонацией, то ли лукавой, то ли озорной, а может даже и мстительной. — Это Лена. Она — моя... сестрёнка(оскалившись на все, пока ещё 28).

— Козёл, — то ли и впрямь вслух сказала, то ли настолько громко подумала Прекрасова.

Глава 16

После уроков, опустевший класс.

— Ого, Силин, а ты точно Силин? — отдышавшись, полюбопытствовала явно впечатленная Оленька, ибо после произошедшего между ними: Ольга Ильинична — звучало бы по меньшей мере странно.

— Нет, конечно, — не особо церемонясь столкнув с себя еще совсем недавно неистово верхом скакавшую на нем растрепанную красавицу, соскочил со стола и засобирался бесчувственный сухарь, получивший уже своё, правда, справедливости ради, а не красного словца для, и раз пять позволивший того же. Сила — она такая.

— Так и знала! Признавайся, коварный захватчик: где ты дел того забавно-скромного и так мило красневшего Славочку, а? Эй, ну постой же... не уходи так быстро, — навряд ли на полном серьезе, а скорее расценив как шутку и поддержав её, попыталась порочная и, чего уж там, счастливая женщина, ибо в кои-то веки получившая-таки то самое «своё», удержать спонтанного любовника, ещё полчаса назад даже и не предполагалось, что таковым ставшего бы.

— Меня хватятся, — на миг задержавшись взглядом холодных серых глаз на восторженно-страстных серо-голубых, сделал их своей отповедью преувеличенно-огорченными тот, кто и вправду буквально сбежал после уроков от свиты и на шаг не отходящих одноклассниц, одна из которых, самая «юная», ещё и в рапортах этот самый «шаг» по-любому фиксирует.

— Когда мы ещё раз... эм, встретимся? — крепко обняв со спины и прижавшись своей, ещё даже более роскошной, нежели у Леры Котовой грудью к, немногим уступающему ей ростом, так взволновавшему её юноше, поинтересовалась неугомонная училка, чьи губы сейчас игрались с мочкой уха не очень, если честно, любившего такое Кима, но прямо таявшего от подобного Славика, а потому просто и без особых эмоций принявшего сие Силина.

— Завтра, на третьем уроке, — пожав плечами, ответил бессердечный гад, а затем, расцепив обхватывавшие его руки, продолжил одеваться.

— Я не о том, милый, — чуть расстроенно, пусть и пряча за игривостью, ответила, и не подумавшая прикрыться, а с умыслом демонстрирующая свое шикарное тело молоденькому и что-то никак не желающему оказываться у неё на крючке мажорчику, прекрасная и такая соблазнительная Ольга. Которая, вдруг увидев под пусть и кое-как, но всё же сложенной на стуле одеждой юноши явно припрятанный там неожиданный предмет, с любопытством схватила его, дабы легко и даже как-то грациозно отдалиться на несколько шагов и там получше разглядеть «добычу», ну и воспользоваться ею, как поводом привлечь внимание, а главное, побудить пойти на уступки ради возвращения «похищенного», менее чем за жаркий поцелуй и обещание новой встречи теперь ни в коем случае не отданного бы назад.

— Если оторвусь от «хвоста», то точно также. После уроков, короче, в твоем классе, — скосившись на то, как прикипела восхищенным взглядом обнаженная красавица к только что извлеченному из ножен его A-F, всё же нормально ответил на её вопрос Силин, сейчас натягивающий штаны посреди кабинета математики, где, за замкнутой дверью разумеется, ещё совсем недавно придавался страсти с обладательницей чуть подрастрепавшегося платинового прямого каре, а заодно и хозяйкой этого самого кабинета. Но увидев дальнейшее, прямо скажем, неожиданное развитие ситуации, озадаченно поинтересовался. — Эм, зачем ты лижешь мой кинжал? Воу-воу-воу, ты что делаешь? Совсем поехала?

— Я... я не знаю, но... не могу остановиться, он... он словно щиплет меня, дразнит, терзает и... заставляет всю трепетать, доводя до... А-ах! Да-а-а... Отдай!!! — несвоим голосом завопила в конце странная тётенька, явно сейчас не в себе ибо перепутала смертоносное оружие с секс-игрушкой, когда отмерший наконец юноша, пытающийся теперь развидеть это, всё же отважился отобрать не по назначению используемый предмет. — Что это я? Ой... Мне... мне как-то нехорошо... Прости, я... я сама не знаю, что на меня нашло. Кошмар.

— Ты в порядке? — впервые проявил заботу Силин, даже когда пользовал красавицу ведший себя как му... как нравится некоторым женщинам, в общем, что бы они там не говорили. — Присядь, Оль. Посмотри на меня.