Читаем Это я – Никиша полностью

Про себя в этот момент я подумал: — «Ах ты гнида, никто значит с тобой ехать не хочет- поэтому ты меня и зовешь в последнюю очередь…». После я погрузился на несколько дней в серьезные думки. С одной стороны, я очень люблю путешествовать и вдобавок к этому мне интересно закрыть своеобразный гештальт- я был на севере, был на юге, был в центральной России, в столице нынешней и прежней, а вот Кавказ и горы для меня пока что-то эфемерное и неизведанное. С другой стороны- я прекрасно отдаю себе отчет с кем я еду и собираюсь делить быт, потому уверен, что точно столкнусь со свинством, нулевой терпимостью и эгоизмом в свой адрес. Стоит ли оно того? Примерно три дня этот вопрос терзал меня и в конечном итоге дух приключений, любовь к катанию на велосипеде и вновь разросшаяся как раковая опухоль зависимость от марихуаны подтолкнули меня к тому что за пару часов я собрал все нужные шмотки и плотно утрамбовал их в рюкзак, поясную сумку и «байкпакинг», (сумки для путешествий на велосипеде, крепятся на руль, внутрь рамы и под седло суммарным объемом примерно на 30–35 литров) сдал велик в сервис для чистки цепи с трансмиссией и замене колодок на новые, позвонил Джону и уверенно декларировал что я в деле. Еду ебанаврот! В этот же вечер мне маякнул дружок Джона- Черт, до этого я перевел ему три кэса на уже опробованную ранее аутдорную шмаль и вот его корешок подвез оптовый груз лет эдак на 10–12, а я вызвал такси и выехал к нему на Донецкую. Пару слов хочется сказать про этого кадра- хитровыебанный беженец с бомбаса, который даже не барыга, а скорее посредник чье существование выстроено вокруг того чтобы хорошенько дунуть за чужой счет. Мне кажется, он будет одним из немногих кто выживет после начала ядерной войны и даже там будет находить тех, у кого можно будет купить шмали и тех кому затем ее перепродать, отбив попутно себе рублей двести и пару-тройку банок водника. Естественно, перед тем как сесть в такси я уточнил у него в телеге.

— Артем, а у тебя ее опробовать можно??

— Ну разумеется! Код от домофона 352718.

Затем я выскочил из дома, сел в белый «логан» и буквально через 10 минут вбил этот код в домофон двери пятиэтажке без лифта и пока поднимался к нему на последний 5-й этаж подумал: — «Ну и райончик, с какого хуя тут вообще эти коды для домофона, понастроят же… 21 век 2023 год а они дома без лифта строят да еще в таком месте где после 10-ти вечера тебя точно загребут росгвардейцы или патруль пепсов, проезжающий мимо в поиске закладчиков или наркоманов…» Из входной двери Черта мне навстречу вышел его патлатый корефан и поприветствовал меня тембром голоса как из секса по телефону для дам кому за 60.

— Оу, привет мой друг!

— Здарова, крепко мы с тобой тогда на дне рождения Алины накурились этим ваксом! (вакс- концентрат из травы в виде тягучей желтой жидкости)

— Ахаха! Да уж, это был хороший день!

— Без сомнения! Я еще на велике потом домой поехал…

— Жестко! Ну ладно я погнал! Счастливо тебе, хорошего тебе!

— Взаимно, счастливо!

Легкую неловкость мне доставило то что я вообще не помнил, как зовут этого чувака, но накурились мы тогда и вправду как в последний раз. Я зашел к Черту и пока быстро снял куртку и кроссовки крикнул ему и его компании сидящей в комнате.

— Артем, это я!

— Раздевайся и заходи Никитос!

Когда я зашел в комнату и по привычке поприветствовал всех фразой, спизженной из лексикона одного известного алко-бойца ММА.

— Здрасьте, здрасьте люди добрые!

Сразу же я увидел своего старого друга Коляна Терпилова по кличке «Лесник» расплылся улыбке до ушей и решил оповестить всех присутствующих о нашем давнем знакомстве.

— Колян! Сколько лет- сколько зим! Здарова! Нихуя себе у тебя борода, ну ты мужчина! Пацаны, мы с Коляном года три протирали штаны на беседке Королева 6, че только не было с нами за это время…

— Здарова Поваль! Ну ты тоже изменился, теперь с волосами длинными, с бородой…

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее