Читаем Это я – Никиша полностью

— «Блять, как же ты заебал! Не порть настроение, ну будет если спайс, то сдохнем вес вместе! Один ты в любом случае не будешь эту хуйню курить!» Мы переместились от района 39-ой школы к району между 36-ой школой и 38 лицеем. Парадоксально, что на расстоянии примерно в пятьсот метров друг от друга находилась самая престижная (38) и чуть ли не самая уебанская (36) школа, куда брали кого попало после отчисления за хулиганство, наркотики и неуспеваемость из любой другой. Вдобавок почти во всех возрастах формировались так называемые спортивные классы, где просто зашкаливал уровень агрессии и драк. В тот момент там было несколько спортивных классов с хоккеистами старше нас, поэтому мы несколько опасались тереться возле нее и спустились ближе к благополучному 38 лицею. Спустя примерно пару часов появился Кочерга и протянув Лехе прямоугольный конверт из газеты, сказал:

— «Ну че, где курить будете? Знаю, что вы в первый раз, давайте я вас хоть накурю нормально…» Мы помялись немного, но азарт и желание попробовать пересилили любые сомнения. Мы пошли в ближайший подъезд по типу моего многоквартирного дома. Точно зная, что в таком лестница с балконами находится как бы отдельно от лифта и квартир, мы поднялись на лестничную клетку между пятым или шестым этажом. Граффити на стене и пустые бутылки из-под пива на полу говорили нам о том, что жильцы здесь чаще всего ездят на лифте. До этого в продуктовом возле дома мы взял полторашку простой воды без газа и по наказу Кочерги почти всю выпили ее:

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее