Это кажется непомерным… но вовсе не означает, что всего этого не было

Всё это время, до окончания тура “Appetite”, потребление наркотиков было нерегулярным, для удовольствия и вовсе не из-за пристрастия. Потребление наркотиков не приводило ни к каким последствиям, или, по крайней мере, мы так думали, но именно в то самое время оно сыграло свою роль. Однажды я увидел, как черно может стать от сгущающегося мрака, и завязал. Стивен не нашёл сил, чтобы понять это, как понял я, или сделать шаг вперёд, чтобы это изменить. Стивен упорно отрицал свою зависимость, а для нас было сложно наехать на него, сложно даже для Даффа, который до сих пор употребляет кокаин. Стивен так и не нашёл в себе способности держаться линии между излишествами и тем, что стимулирует работоспособность.

Мы делали всё, что могли, чтобы вернуть Стивена в студию, но Стивена было трудно в чём-либо убедить. Он, бывало, спорил, а затем срывался и начинал ругаться. (На самом деле он и сегодня продолжает спорить, почему его выперли из группы.) Иногда мне казалось, что я нашёл нужные слова, чтобы он понял… но Стивен откалывал номер и не появлялся на репетиции. Стивена невозможно было убедить, да и не только Стивена, полагаю, а любого другого, пребывающего в том же состоянии рассудка. Да и что касается эмоций, Стивен был не намного старше третьеклассника; шестиклассника, максимум.

Мои попытки уменьшить пристрастие Стивена к наркотикам ставило меня, мягко выражаясь, в щекотливое положение. Вот он я, всё ещё пьяный, безапелляционно призываю Стивена к порядку. Уж чья бы корова мычала, мистер «недавно-завязавший-с-наркотой»! Я занимался тем, что критиковал собственное отражение в зеркале, находясь по другую его сторону. Я понимал, что поступаю немного лицемерно, но меня это не волновало. Разница между мной и Стивеном заключалась не в химическом составе той «диеты», на которой мы оба сидели, а в том, что я, в отличие от него, осознавал свою ограниченность. К сожалению, для Стивена, “Guns N’ Roses” должны были двигаться дальше любой ценой.

Иззи, я и Стивен поскользнулись на куче из героина и кокаина, но Стивен, в отличие от нас, так и не восстановил равновесия. Мы, бывало, заходили днём к нему домой, затем чтобы затащить его на репетицию, но его глаза красноречиво говорили нам обо всём, что мы хотели знать: зрачки, как крошечные чёрные булавочные головки, были отчётливо видны на голубой радужке его глаз. Он сидел и упрямо твердил, что больше не принимает героин, что он пьёт, ну, и немного употребляет кокаин, но мы знали обратное. И уж вовсе опровергало все его оправдания то, что мы с Даффом постоянно находили его тайники с героином; обычно он держал героин за сливным бачком в туалете или клал его за кровать. И не было, кроме нас с Даффом, никого, кто бы присматривал за Стивеном, – он встречался как-то с одной, но они расстались, и, однажды сильно вспылив, так и стал жить один. Мы предприняли несколько попыток с реабилитацией и мы действительно не раз заставляли его пойти обследоваться в центр «Исход» (“Exodus”). И каждый раз, как Стивен ложился на обследование, нам звонили из центра и сообщали, что он обдирал стены или сбегал через заднюю дверь. И что бы конкретно ни натворил бы там Стивен, он был предсказуем и где-то скрывался в течение нескольких последующих дней. Стивен просто поставил какой-то рекорд: за тот период он сбегал из центра реабилитации 22 раза. Мы с Даффом оставались верны Стивену, но мы знали, что рано или поздно хорошее отношение к Стивену, которое поддерживали остальные члены группы, наконец, иссякнет.

Тем временем мне и Экслу каким-то образом удалось вновь стать добропорядочными гражданами, и мы оба находились в предвкушении начала работы над новым альбомом – думаю, вновь начиналась страда! Эксл знал, что я успешно слез с героина и был твёрд в своём намерении держаться от наркотиков подальше. После стольких неудачных попыток Эксл, Дафф и я вновь возрождали утраченную сплочённость, и Иззи был не за горами. Мы все были рады видеть его в студии “Mates”, когда он, наконец, там объявился. Он не проводил на студии каждый день; может быть, два дня подряд, а потом брал себе выходной, но нас это вполне устраивало. С Иззи настолько легко ладить!

Он разучивал с Даффом, Стивеном и мной пару новых песен, и в те моменты былая энергия будто вернулась к нам, наполнила и наэлектризовала нас.