Это кажется непомерным… но вовсе не означает, что всего этого не было

В конце концов, мы нашли лимузин, который перевез нас через единственный мост, открытый на тот момент - мост Джорджа Вашингтона. Мы пересекли Нью-Джерси до гор Поконос, которые являются местом отдыха в Пенсильвании. Перла нашла нам комнату в отеле Pocono Palace - этом любовном гнездышке, о котором она знала - я не спрашивал, откуда. Когда мы, наконец, туда добрались, я понял, что отель оказался словно сошедшим с обложки журнала. В ванной были бокалы с шампанским, на вращающейся кровати лежали атласные простыни и бархатные одеяла, на полу были красные ковры, а на потолке - зеркала. К тому времени, как мы туда попали, мы чертовски устали.

Мы сохранили свои обеденные талоны, предназначенные для главного столика, - такого уровня было это заведение - и направились к шведскому столу. Как и всем остальным парам, нам присвоили номер и назначили специальные места за большим круглым столом, за которым сидели другие пары. По соседству с нами оказались пожилая пара из Нью-Джерси, приехавшая обновить отношения, парочка безмозглых молодоженов и несколько нормальных пар. Здесь не было ничего красивого и романтичного. Все они явно нас побаивались, ну а нас больше всего пугало то, что эти люди и понятия не имели о трагедии, произошедшей в сотне миль отсюда.

Во время обеда было выступление какой-то сраной группы и стэнд-ап комиков, а также в отеле были мини-гольф, верховые прогулки, в том числе и для пар, и вся остальная банальная романтика, какую только можно представить. Любовь - все, что интересовало этих гребаных придурков. Когда мы старались заговорить с кем-нибудь о случившемся теракте, казалось, что им по фигу. Они купались в любви и настолько были погружены в нее, что произошедшее 11 сентября не являлось для них достойным предметом обсуждения. Мы, чужие среди чужих, застряли там на три дня. Но вскоре ускакали, улетели, вернулись в Лос-Анджелес.

* * *

Проблемы с героином в этот промежуток времени я имел лишь однажды. Я отстранился и потерял к нему интерес на довольно длительное время и на самом деле верил себе, когда говорил, что больше никогда к нему не притронусь. Даже когда я находился там, где его можно было достать, или тусовался с людьми, у которых он был, я все равно верил в себя. Я уверял себя и Перлу, что со всем этим покончено, но все-таки знал - или по крайне мере позволял себе знать, - где его можно достать.

И однажды я все-таки его достал, вернулся в отель Hyatt на бульваре Сансет и вколол его столько, что меня сразу унесло, и я уснул, стоя всем своим весом на одной ноге. Когда я проснулся, то совсем ее не чувствовал. Я не мог ее согнуть, не мог на нее встать и даже когда вытянул ее, лучше не стало. У наркоманов такое часто бывает; у некоторых возникают такие нарушения кровообращения, что развивается гангрена.

Пришлось звонить 911, и меня отвезли в медицинский центр Cedars-Sinai, полностью переполненный в то время. Врачам пришлось положить меня в приемном покое до тех пор, пока они не найдут мне стационарную комнату. Пока я лежал там, покуривая сигареты, они связались с Перлой, она приехала, и я рассказал ей все, что произошло. Случившееся ее очень напугало, и она сказала, что если еще такое повторится, то уйдет от меня. Я пробыл там неделю, и это была замечательная возможность отдохнуть в спокойствии и тишине… и посмотреть исторический канал (History Channel).

Постоянное нахождение рядом со мной Перлы лишь укрепило меня в мысли, что она - единственная, кто мне нужна. Я предложил ей выйти за меня замуж, и она, к счастью, согласилась. У нас была красивая скромная церемония на острове Мауи, где мы провели неделю, наслаждаясь друг другом. Наконец-то все налаживалось.

До медового месяца я снова взялся за гитару и стал постоянно устраивать сессии, несмотря на то, что все вокруг оставалось каким-то хаотичным. С помощью телефонной книжки и мобильного телефона я пытался что-то изменить в своей музыкальной карьере. Мне не хватало сосредоточенности, но я был упорен, и иногда мои старания увенчивались успехом. Одним из таких успехов стала работа с легендарным Реем Чарльзом (Ray Charles). На следующий день после того, как мы с Перлой вернулись с нашего медового месяца, я отправился в Южный Лос-Анджелес для записи с ним «God Bless America Again». Я играл на гитаре Telly 54го года, и это была одна из самых удивительных сессий, в которых я когда-либо принимал участие, с огромной честью и таким скромным опытом. Я даже и не думал, что Рей когда-либо обо мне слышал, но, тем не менее, мы играли вместе.

Рей был интересным человеком, похожим на нищего, занимавшегося музыкой, однако, они записывались в его студии, на его технике, и иногда он даже играл с ними сам. Он помогал им в работе над песнями, техникой и аранжировками. И однажды я пришел, чтобы сыграть несколько песен с детьми. Помощь в этом была невообразимым ощущением.