Это кажется непомерным… но вовсе не означает, что всего этого не было

Я по-прежнему работал в “Tower”, и ничего другого со мной не происходило. Как же я им завидовал, если не сказать больше. Однажды в магазин зашёл Иззи и вручил мне флаер на выступление “Guns N’ Roses” в округе Ориндж (Orange County). На каком-то из этапов становления группы (along the line) Дафф заменил Оле, и группа отыграла ещё несколько концертов и сочинила ещё несколько песен. Я думаю, что во время тех концертов в округе Ориндж между Трейси и Экслом произошла крупная ссора (falling-out). После этого Трейси очень скоро ушёл из группы, а затем в “Tower” появился Эксл и спросил, не хотел бы я подключиться (hook up) к Иззи в написании песен и заодно отыграть с ними концерт. На мгновение я задумался, что бы это всё могло значить.

Эксл и Иззи в своих мнениях были единодушны (were a unit), поэтому от других музыкантов, которые приходили в их группу, требовалось справляться хорошо с ними обоими, к тому же Иззи ушёл из “Hollywood Rose” слишком быстро, даже не успев узнать меня поближе. Мне нравился Иззи. В конце концов, он был первым парнем, которого я встретил: его стиль мне очень понравился, а его талант меня восхитил. Имея дело непосредственно с Иззи, между мной и Экслом всегда было что-то вроде буфера. Мы с Экслом прошли рука об руку через столько испытаний, но различия в наших характерах были весьма глубокие (зд. innate). Между нами было притяжение, и мы работали вместе с самоотдачей, при этом оставаясь полными противоположностями. Иззи (а позже Дафф), бывало, помогали нам. В то время у Иззи хватало сил ослаблять давление внутри группы.

Через несколько дней я появился в квартире Иззи. Он работал над песней “Don’t Cry” и я незамедлительно присоединился к нему. Я написал для неё несколько гитарных партий, и остаток вечера мы репетировали. Это был клёвый джем: он дал нам обоим очень много.

В Сильверлейке (Silverlake) мы нашли себе репетиционную точку, мы – это Дафф, Иззи, Эксл, Роб Гарднер и я. Мы все друг друга хорошо знали, поэтому в тот же вечер принялись репетировать песни уже все вместе, и всё пошло как по маслу (it gelled quickly). Это было одним из тех волшебных моментов, о которых рассказывают музыканты, когда каждый участник группы дополняет другого и вся группа становится единым организмом. Я никогда не чувствовал этого острее, чем в тот вечер. Ведь так было со всеми группами, исполнявшими музыку, которую я обожал: злой (ratty) рок-н-ролл вроде “Aerosmith”, “AC/DC”, “Humble Pie” и “Alice Cooper”. Никто из нашей группы и не скрывал влияния «своих» групп***, и атмосфера на нашей репетиции в тот вечер нисколько не была похожа на ту, которая обычно царит на репетициях обычных лос-анджелесских групп, чья цель не более чем контракт со студией звукозаписи. На репетиции никто не стремился к выверенным формам (proper poses) и дурацким припевам, которые означали успех в хит-парадах (pop-chart), что, в свою очередь, гарантировало море горячих девок. Этот путь бунтаря, просчитанный с самого начала, был не для нас – мы были неистовой сворой крыс, выбравшихся с самого дна (gutter rats), объединённых общим музыкальным устремлением. Мы были наполнены страстью, у нас была общая цель и обострённое чувство единства (integrity). В этом и заключалась разница между нами и теми, другими.

Глава 6. Ты научишься жить, как животное

Нас нельзя было отнести к тому типу людей, которых устраивает ответ «нет». Мы, скорее, сами ответили бы «нет». Как личность, каждый из нас знал законы улицы (street-smart), был самодостаточен (self-sufficient) и привык поступать только по-своему – лучше умереть, чем идти на уступки. Когда мы объединились в группу, то это качество было помножено на пять, потому что мы, бывало, прикрывали спины других так же яростно, как и стояли за самих себя. Все три общепринятых значения слова gang определённо подходили и к нам: 1) мы были группой, объединённой по причинам социального характера, например на основе единства антиобщественного поведения; 2) мы были объединением людей со сходными (compatible) вкусами и общими интересами, которые собрались, для того чтобы работать вместе; и 3) мы были группой людей, объединённых ради преступных или других антиобщественных целей. Кроме того, у нас всех было характерное для банды чувство преданности: мы доверяли только нашим старейшим друзьям, а всё, что нам требовалось, чтобы двигаться вперёд, мы находили друг в друге.