Это любовь

Через несколько секунд он возвращается в гостиную, спрятав руки за спиной. Я выпрямляюсь и качаю головой.

— Ты не должен был ничего привозить мне.

— Сначала посмотри, — поддразнивает он.

Из-за его спины появляется что-то большое и черное. Когда я понимаю, что это такое, то начинаю смеяться.

Джакс надевает мне на голову высокую шапку из медвежьей шкуры и подтягивает резинку под подбородок.

— Как это вообще поместилось в чемодан?

Он откидывается назад и осматривает меня.

— С трудом.

Я полностью вытягиваю руки, чтобы нащупать верхнюю часть шапки. Делая все возможное, чтобы удержать на лице бесстрастное выражение, я говорю с ужасным британским акцентом:

— Я шикарно выгляжу?

Джакс медленно и бесцеремонно осматривает меня сверху донизу.

— Очень.

Я смущенно улыбаюсь.

— Спасибо. Скажу честно: это не похоже ни на что, что я когда-либо получала раньше.

Джакс улыбается и тянется за диван.

— Надеюсь, ты сможешь сказать то же самое об этом. — И протягивает мне большой брендовый пакет с искусно напечатанными словами BURBERRY LONDON.

— Что это? — спрашиваю я.

Он смеется.

— Твой настоящий подарок.

Беру пакет и достаю матерчатый чехол. Развязав узел, вытаскиваю великолепную черную кожаную сумочку. Передняя и задняя части жесткие, а боковые панели — красивого верблюжьего цвета с черными сердечками.

— Мне однажды сказали, что у женщины никогда не может быть слишком много сумочек. Должен признаться, продавщица помогла выбрать ее. Тебе нравится?

Мне нравится?

Она великолепна! У меня никогда не было такой сумки. Я даже думать не хочу, сколько она стоит.

— Она прекрасна, — говорю я, переворачивая ее в своих руках. Я, вероятно, не должна принимать такой подарок, но не могу выпустить сумку из рук.

— Хорошо. Я рад.

Я смотрю на лицо Джакса, он явно доволен моей реакцией.

— Ты уверен, что это для меня? Может быть, ты хотел подарить ее кому-то другому? Может, маме? — говорю я, периодически осматривая и любуясь сумкой.

Джакс хихикает и наклоняется вперед, обхватывая мой подбородок большим и указательным пальцами. Наши взгляды встречаются.

— Совершенно уверен. Это для тебя.

Я смотрю на его губы, и мой разум кричит: «Ну поцелуй же меня!». Джакс бросает взгляд на мой рот, и сердце ускоряется в ожидании. Он видит, как я облизываю губы, держа их слегка раскрытыми.

В этот момент звучит сигнал с кухни, и нарушает нашу связь. Джакс отпускает меня.

— Надеюсь, ты голодна, — улыбается он.

Джакс встает и идет на кухню. Расстроенная, я встаю и отношу вино и бокалы к столу, где уже ждет приготовленный салат.

— Нужна помощь? — обращаюсь к Джаксу.

— Садись и готовься удивляться, — говорит он с кухни.

Я сажусь, наблюдая, как он передвигается по кухне. Мой взгляд следует за каждым его шагом, даже когда он с тарелкой возвращается к столу.

Перед нами стоит замечательное блюдо из жареной курицы и летних овощей.

Впечатленная, я смотрю на него.

— Ты все это сделал сам?

Смесь изумления и чувства вины пробегает по его лицу.

— Это зависит от того, что ты подразумеваешь под «сделал». Если ты имела в виду «я взял это и, следуя инструкциям, разогрел», тогда да, я сделал это.

Я смеюсь.

— Главное — внимание.

— Я хотел произвести хорошее впечатление. Боюсь, что мои кулинарные навыки заканчиваются на приготовлении макарон с сыром из коробки, — говорит он. Потом смотрит на меня, его взгляд становится напряженным. — Я подумал, что сегодняшний вечер заслуживает лучшего.

— Я люблю макароны с сыром, — шепчу я.

Джакс улыбается, и это так сексуально.

— В следующий раз, — обещает он.

Моя прежняя нервозность и беспокойство исчезают, и их заменяет вожделение и желание. Надеюсь, он увидит эту интенсивность в моих глазах. В них то, что не могут произнести мои губы.

Да, я понимаю, что означает этот вечер.

Да, я думала о тебе каждую минуту, когда тебя не было.

Да, я тоже хочу тебя.

Не говоря ни слова, Джакс берет меня за руку и целует пальцы.

— Ешь, — говорит он, прежде чем потянуться за тарелкой.

Мы едим, и он рассказывает мне о своих деловых встречах в Лондоне. Мы говорим о моем магазине, о двух предстоящих мероприятиях, которые будем обслуживать. Я подробно рассказываю о цветах и цветовых решениях, которые буду использовать. Иногда люди теряются во всех деталях, но Джакс внимательно слушает все, что я говорю. Он даже задает вопросы. Я смеюсь над большинством из них, поскольку все они крутятся вокруг: «и как ты их установишь?» и «как много возможных оттенков розового?».

Наша близость комфортна. Даже когда мы не разговариваем, между нами не возникает неловкость. Думаю, мы оба пытаемся узнать друг друга в тишине столько же времени, как и за разговором.

С каждым проходящим мгновением я жажду следующего. Хочу услышать снова смех Джакса, увидеть его улыбку. С каждым движением его тела я надеюсь, что он приблизится. Каждое легкое прикосновение его руки или ноги под столом хочу чувствовать интенсивнее.