Это моя игрушка 2

Я тихо поинтересовался. Она чувствовала на себе взгляд пронзительно-голубых глаз, когда мои губы коснулись ее рта и она почти перестала сопротивляться. Сначала только легкое, как шепот, касание, прикосновение губ к губам. При этом я держал её так, словно еще мгновение — и мы просто упадём. Снова накрыл ее губы своими. На этот раз поцелуй был настойчивым, глубоким. Под моим напором её губы раскрылись, из горла вырвался невольный вздох, почти жалостный стон.

Её рука вцепилась в моё плечо, затем снова ослабла. Да, именно этого мне хотелось всегда. Сжимать её так, как сейчас, ощущать дрожь её тела… звать её своей, знать, что эта женщина только моя и никто другой не посмеет её и взглядом коснуться

Отстранившись, прошептал

— Катенька моя, как же я скучал…

Губы сами устремились вперёд, принимаясь покрывать поцелуями её шею… вот только одно меня напрягло. Она не участвовала в процессе. Не обнимала меня как всегда и не гладила спину. Стояла замерев, словно мраморное изваяние. Отстранившись, обхватил её лицо руками

— Посмотри на меня, пожалуйста…

— Уходи Каин. Ты нас предал! Ты выбрал их, а мы с дочерью для тебя ничего не значим! Убирайся прочь!!!

Отвернулась, уставившись куда-то в стену, она меня добила. Я понимал, что причинил ей боль, но… так тоже нельзя. Я выбирал между ними с Варей и моими родителям. Мне нужно было время.

— Я свой выбор сделал. Я здесь, с тобой… И никуда не уйду… я тебя люблю…

Руки на автомате накрыли её бёдра, приласкав внутреннюю сторону, развели их в стороны… Почувствовав как ее тоненькие ручки потянули вниз молнию на моих брюках, я машинально приспустил джинсы вместе с трусами. Её руки обвили мою шею и я резко оторвав её от пола вдавил собой в книжные полки. Мы оказались в библиотеке. Здесь было просторно и пахло бумагой и древесиной. Резко подавшись вперёд скользнул в неё. Она вскрикнула, пришлось заткнуть её рваным поцелуем. Выдохнул ей в губы: — Я тебя люблю

Её ноги обвили мою талию, и я задвигался в ней… Двигался быстро и глубоко. Она стонала мне на ухо, прикусывая свои губы… Я склонившись укусил её за голое плечо. Лизнул нежную кожу и она задрожала всем телом… Щеки её вспыхнули багряным румянцем. Она стонала, двигаясь вместе со мной, шире развела ноги и я вошёл в неё до конца. Катя закричала, кусая мои губы. Я застонал ускоряясь, меня переполняли эмоции… замедлился, сделал два глубоких, резких толчка изливаясь в неё, сжимая с силой её бёдра

Наверное ей было больно, так сильно я сминал её ягодицы и бедра, но ничего не мог с собой поделать, заполняя её спермой до краёв, с рычанием прижал к себе… Поставил на ноги. Взлохмоченная, с розовыми персиками на щеках она казалась не сейчас самой прекрасной женщиной на свете… Улыбаясь прошептал

— Ты как? Нормально?

— Д-да…

Заикаясь, приспустила платье, расправив оборки. Улыбаясь пригласила волосы…

— Мы будем вместе, я всё решу. Верь мне. Верь

Руками обхватил её лицо и прошептал

— Ты веришь мне, детка?

— Я… Я не..

— Верь мне, верь — впился губами в её губы, кусая и подминая своими. Отстранился: — Я заберу вас, и мы уедем отсюда. Втроём, только вы с дочкой и я. Жди меня

Крепко обнимая её, понял, что уже не проживу без них… ни дня… отпустил и полный решимости быть со своими любимыми девочками, покинул комнату…

— — Авель ——

Никогда я не был в картонной галереи. Наверное виной всему моя мать, которая не интересуется живописью и поэтому как-то не приучила нас к этому виду искусства. А здесь было красиво. Моя «подопечная» сидела в кабинете у своего директора. Что они там с ним решали не трудно догадаться. Скорее всего она теперь не сможет работать и ей придётся покинуть место работы. Я сидел и ждал её, когда до меня дошли странные звуки. Словно кто-то всхлипывая плакал. Ну… уж не знаю это вроде как не моё дело или…

Осторожно подошёл к двери, прислушался…

— Значит, вы покидаете нас, Мирослава?

— Вы же в курсе моей ситуации… Вениамин Геннадьевич

— Конечно, конечно. Такая трагедия. Вот только… ваши картины раскупаются словно кексы в кондитерской. И у нас с вами контракт.

Голос девушки стал напряжённым

— Я хотела бы забрать оставшиеся картины и свои заработанные деньги.

Вениамин рассмеялся

— Конечно, дорогая. Вот только у нас же с вами контакт заключён на три года, а прошло лишь три месяца. Что делать будем? Уверен… вы умная девочка и знаете, как уговорить меня согласится расторгнуть с вами контракт так, чтобы обе стороны остались довольны…

— Что вы себе позволяете?!

Вскрикнула девчонка, моё терпение сошло на нет и я залетел в кабинет. Она сидела на крае стола а этот… урод, пытался снять с неё штаны. Оттащил его в сторону и швырнул к стене.

— Вы кто такой вообще?! Что вы себе позволяете?! Я уважаемый человек, мой отец…

Я с силой ударил его тростью по спине, прижал к стене

— Рот закрыл, урод! Ещё раз её тронешь и я тебе…

Девчонка закричала, стиснув руками коленки, сидя рядом на полу.

— Что вы делаете??! Прекратите оба! Пожалуйста!

Придавил трость к его горлу. Зажал его рот ладонью и… согнул ему руку назад ломая пальцы. Когда он прекратил орать, отпустил, наконец.

— Она тебе ничего не должна.