Это моя вина

– Твой бывший парень. Портер Уэлш. Он испугался и показал Ричмонду кое-какие письма, отправленные Альфой по электронной почте. Письма, в которых Альфа поручал ему купить садовые украшения и собачьи маски в интернете. А также влезть на купол библиотеки с парашютом.

– Портер работал на Альфу и показал переписку Ричмонду?

– Похоже на то. В любом случае мы все напишем письма, свидетельствуя, что Альфа – законопослушный гражданин, ценный ученик Алабастер и так далее, но я очень сомневаюсь, что это поможет. Ричмонду нужен козел отпущения.

Мэттью никогда ей не расскажет, Фрэнки это поняла. Хуже того, он никогда не заподозрит ее. Для него, как и для ее семьи, она оставалась Заинькой. Пусть он никогда ее так и не называл. Она всегда будет для него безобидной.

– Посмотри на мою руку, Мэттью. – Фрэнки приподнялась на здоровом локте и сдвинула лед, так чтобы он мог видеть ожог.

– Ого! – Он придвинулся поближе и взял ее за руку. – Что случилось? Прости, я должен был сразу спросить.

Фрэнки посмотрела ему в лицо. Она ему действительно нравилась. Может быть, он даже любил ее. Только до определенных пределов.

Он любил ее, когда она нуждалась в помощи.

Он любил ее, когда мог устанавливать границы и устанавливать правила.

Он любил ее, когда она была меньше, младше его, когда у нее не было никакого влияния на общество. Когда он мог любить ее за юность и очарование и защищать ее от проблем.

– Я обожглась.

– Но как?

– А ты как думаешь?

Он долго смотрел на ее забинтованную руку. На пакеты со льдом.

– Нет. А должен?

Фрэнки сделала глубокий вдох и сказала правду.

– Я обожглась в тоннелях.

– Что?

– Ты рассказываешь мне о том, что Альфу поймали в тоннелях, в которых ты сам провел половину вчерашнего дня, ты смотришь на мою обожженную руку, и тебе даже не приходит в голову, что я тоже могла быть там с вами?

Мэттью отпустил ее руку.

– Ты следила за нами?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– Почему ты меня не видишь, Мэттью? Почему тебе кажется невозможным, что это я отправила вас туда? Что это я написала письма?

Он молча смотрел на нее.

– Нетрудно зарегистрировать электронный адрес, который заставит всех думать, что это не ты, – сообщила она. – Это может сделать абсолютно каждый.

– Но зачем это тебе? – прошептал он.

– Я не хотела, чтобы кого-то исключили, поверь мне, это правда. Я хотела, – Фрэнки пыталась найти правильные слова. – Я хотела доказать, что чего-то стою. Хотела влиять на то, что происходит. Хотела показать, что я не глупее вас, что я могу быть даже умнее, хотя вы считаете меня просто миленькой.

Мэттью покачал головой.

– Я не хотела оставаться в стороне, – продолжала она. – Ты и этот твой клуб. Вы настолько закрыты, Мэттью, что это сводило меня с ума. Все это время я была твоей девушкой, и ты никогда ничего не рассказывал. Никогда не впускал меня внутрь. Как будто думал, что я этого не заслуживаю.

– Откуда ты узнала про «бассетов»? – напряженно спросил он.

– Пошла за тобой. В старый театр. Это не ядерная физика.

Он вздрогнул:

– Ты сумасшедшая.

– А что, мне надо было попроситься с тобой?

– Может быть.

– Не говори глупостей. Ты даже не дал мне потрогать ту дурацкую фарфоровую собачку. Ты не собирался рассказывать мне обо всем, что происходит.

– Мы сказали Элизабет.

– Ровно столько, чтобы она сделала симпатичные приглашения на вечеринку! Она все равно ни в чем больше не участвовала.

– Но мы же ей рассказали. И может быть, я бы рассказал и тебе, – защищался Мэттью.

– Но ты этого не сделал, Мэттью. У тебя была куча возможностей, но ты так этого и не сделал. – У Фрэнки перехватило дыхание. – Я хотела показать тебе, на что способна, но у меня не было иного способа. Я вообще думала, что ты должен был обо всем давно догадаться, но самое обидное, тебе это даже в голову не пришло.

Она так надеялась, что он поймет. Что он оценит ее, как ценит Альфу. Что он будет восхищаться ее умом, ее амбициями, ее идеями. Что он признает ее равной или даже лучшей и будет любить ее за то, на что она способна.

Она так надеялась, что он поймет, как ей хотелось стать частью его мира, пробиться сквозь разделявшую их преграду, что она этого заслуживает.

– Ты действительно ненормальная, – наконец проговорил Мэттью. Его слова повисли в воздухе.

Он развернул пластинку жвачки, с яростью запихнул ее в рот и смял обертку в крошечный шарик.

– Не могу поверить, что ты врала мне все это время.

– Но ведь и ты врал мне! – воскликнула Фрэнки. – Ты врал о том, куда ходишь. Ты врал, что не знаешь Портера. Ты делал вид, что не имеешь никакого отношения к происходящему. Каждый день с тех пор, как мы познакомились, ты врал мне.

– Я был верен. – Мэттью встал и отошел в дальний конец палаты. – Верен компании своих друзей, которых я знаю уже четыре года, если не с самого детства. Обществу, которое существует более пятидесяти лет. А чему была верна ты? Или ты просто дергала людей за ниточки, чтобы почувствовать свою власть?

– Я…

– И что ты имеешь против Альфы? Зачем тебе понадобилось так подставлять моего лучшего друга? Его исключают из-за тебя.