Это! Моя! Земля!(СИ)

Скуратович жмет на кнопку сброса вызова и, резко поднявшись с табурета и направляясь к входной двери, смотрит на капитана.

— Арсений, мне необходимо срочно переговорить с полковником Кожевниковым. Это чрезвычайно важно!

— Хорошо, Игорь Иванович, — капитан, похоже, как и я, понял только самое главное — происходит что-то весьма серьезное. — Только, может, хотя бы оденетесь. На улице опять подморозило, а вы в тапках…

Ярославское шоссе — Ленинградское шоссе — учебный центр «Пламя». 29 марта, четверг, день

Сборы на «Вакцине» вышли долгие. И это при том, что личных вещей у Скуратовича набралось ровно насредних размеров спортивную сумку. Впрочем, а что ему в «Пламя» тащить? Смену белья, костюм спортивный с тапками, мыльно-рыльные… Ну, ноутбук еще. Как он сам сказал, на мой удивленный взгляд отвечая: «Меня заверили, что всем необходимым на месте обеспечат, нечего лишними вещами обрастать». Силен мужик, без шуток — силен. Уважаю! Так что, если бы процесс сборов в дорогу только в упаковке личных вещей ученого заключался, мы уже минут через двадцать в сторону «Пламени» на всех парусах летели. Но дело было совсем не в этом. Сначала мы с капитаном проводили все же решившего переодеться по сезону вирусолога к начальнику «Вакцины». И там застряли часа на полтора. Полковник Кожевников, одолжив у меня казенный «Иридиум», долго что-то согласовывал с руководством «Пламени» и Скуратовичем, разрываясь между трубкой спутникового телефона и ученым, как та хрестоматийная обезьяна из анекдота. В конце концов, все участвующие в переговорах стороны «нашли консенсус» и Игорь Иванович двинулся ставить задачи и раздавать ценные указания подчиненным и коллегам. Там мы еще почти на два часа зависли. Видели б вы тот безумный «консилиум», когда они список всего потребного к отправке в «Пламя» оборудования составляли! Песня, с припевом… Вроде бы ученые, образованные люди. А гвалт подняли — куда там павианам в обезьяннике. Никакой дисциплины! Ей-богу, пару раз даже подумал о том, что еще чуть-чуть, и пора будет мне вмешаться и навести порядок (ну, или хоть какое-то его подобие) при помощи магических подзатыльников и громкого мата. Обошлось… Но, как было написано на одном известном колечке некоего не менее известного древнего самодержца: «Все пройдет, и это — тоже пройдет!»

По итогам дебатов, как я понял, для перевозки всего записанного в перечень, что занял несколько стандартных листов офисной бумаги для принтера, исписанных мелким и корявым почерком, понадобится несколько грузовиков. Десяток, не меньше. Да еще и грузчики не помешают. Кстати, это да! Своими, что ли, силами работники умственного труда будут свои многочисленные «цитомеры» грузить? Это вряд ли… Ума-то им бог дал — остальным на зависть, а вот с физическими данными у всех — так себе. Или тощие как щепки, или, наоборот, излишне упитанные. Таскать-грузить не обученные, да и не готовые. Стоит ли рисковать? Ведь и спины посрывают, к чертям собачьим, и ценное оборудование порасколотят. А главное, уйдет у них на это не меньше недели. Нет, без грузчиков — никак! И плюс — какой-нибудь автобус, для вывоза научного персонала и их семей.

На вопрос Скуратовича, сможет ли Отряд в нашем лице представить все необходимое для транспортировки, я только руками виновато развел. Откуда? У нас сейчас вовсю вывоз «Таблетки» идет, да плюс — стену вокруг центральной части Пересвета уже начали ставить. Пока — силами ниихиммашевского СМУ, из имеющихся у них бетонных блоков и плит. Завтра первые группы пойдут за защитными экранами на Ярославку, в район Королева и Мытищ. Словом, и рады бы — да никак. Снова пришлось выходить на «Пламя». В конце концов, это все-таки в их интересах. Коротко обрисовываю сложившуюся ситуацию. Генерал Лаптев, внимательно, не перебивая меня выслушав, замолкает на несколько секунд, обдумывая.

— Хорошо, Грошев. Передай «Парацельсу» — будут и грузовики, и грузчики, и автобус для его «белых халатов». И разместим мы их на месте со всеми возможными по нашим временам удобствами, и под лабораторию помещение выделим… Лишь бы толк был от этих «профессоров Нимнулов» [2]!

От неожиданности я не смог сдержаться и изумленно хрюкнул в трубку, в последний момент попытавшись замаскировать не совсем подходящий в разговоре с генералом звук за покашливание. Неудачно, Лаптев явно все расслышал и понял правильно, а потому, после секундного молчания продолжил вполне нормальным, человеческим и даже слегка извиняющимся тоном:

— У генералов тоже есть дети, Грошев, и эти дети тоже когда-то были маленькими и смотрели мультфильмы… — хмыкнув и снова секунду помолчав он продолжил командным тоном. — Так, последнее, про Нимнулов — не передавай, а то еще обидятся. У них же душевная организация тонкая… Понял меня?

— Так точно, тащ генерал-майор!