Это мужской мир, подруга!

– Доктор нужен? – продолжил этот странный, птичий разговор Журавлев. Я не могла оторвать от него глаз. Он словно разговаривал на иностранном языке, который знал в совершенстве, хоть он и не был ему родным. Через некоторое время Дмитрия увели, а Журавлев в двух словах пояснил, что этот Дмитрий – его давний клиент, мошенник, страдает тяжелой формой несахарного диабета и должен быть по закону освобожден по инвалидности, только вот... пока что до суда ему все же приходится сидеть тут. А пока что он объявил голодовку в связи с нечеловеческими условиями в камере.

– А кто такой баландер? – вспомнила я. – И еще... этот – пупкарь?

– Баландер, понятно, тот, кто разносит еду. Тут местный умелец придумал рыбу на веревку подвешивать так, чтобы из камеры создавалось впечатление, что рыба почти попадает в каждую тарелку и только в последний момент срывается. А она ни к кому не попадает, так у баландера и остается.

– Кошмар! И что, тут только одна на всех рыба? – поразилась я, конечно, тут же снова получив его взгляд.

– Рыба, может, и не одна, а только еда, пропитание тут – это почти что самое главное, святое. Вы не представляете, Вероника, что тут может произойти из-за куска сала или буханки хлеба, я уж не говорю о чае. А пупкарь – это надзиратель, он из погонов, в смысле, людей в форме. В то время как баландер – тоже из осужденных, хозобслуга.

– Прямо язык.

– Это да, – согласился он, садясь в машину. – И если вы хотите однажды стать адвокатом, вам этот язык надо знать.

– А что, по нему есть учебники? – рассмеялась я, но тут же осеклась, потому что он невозмутимо кивнул и сказал:

– Есть, конечно. Даже у нас в офисе есть, если интересно.

– Очень! – согласилась я, и действительно, вернувшись в офис, а случилось это только после шести, так как я была оставлена еще в двух судах конспектировать процессы, я раздобыла этот самый разговорник и увезла к себе домой. Во-первых, потому что, если уж я хотела удержать это место, мне надо было как-то подтянуться хоть в чем-то, или меня вычислят. Пока еще у меня не потребовали диплома, и слава богу, но ведь могут и потребовать. А во-вторых, мне вдруг действительно стало любопытно. Впервые в жизни я столкнулась с чем-то, как бы это сказать, настоящим, подлинным. Какая-то удивительная жизнь, даже, можно сказать, трагедия, разыгрывалась прямо передо мной. И я захотела заняться этим. Я так и заснула с тоненькой брошюркой в руках, вызывая своим рвением ухмылки у Варечки. Она заходила ко мне поздно вечером, хотела поболтать, жаловалась на этих чертовых русских, которые не только сами пьют и гуляют, как поросята, но умудрились сбить с пути истинного и ее саму.

– А это у тебя что? – пьяно удивилась она, заглянув через плечо. – Вколачивать баки. Влохаться. Мадам, вы решили пойти по кривой дорожке?

– Я, кажется, по ней уже пошла, – усмехнулась я и попросила сегодня меня оставить. Но дошла я в итоге только до Д – Дачник, то есть тот, кто грабит именно дачи. Вообще, не такой уж простой словарь. Столько интересного.

* * *

Продержалось мое относительное спокойствие, по моим подсчетам, недели три. Может, четыре (у меня все в голове в какой-то момент начало путаться). Работы было много, работа была разной, сложной, часто непонятной вообще. Дома я успела обзавестись целой самодельной, утащенной из офиса библиотекой – кодексы, кодексы: Гражданский, Арбитражный, Уголовный и несколько Процессуальных. Хотела заглянуть еще в Административный, но испугалась, уж больно толстая была книжка.

Увлекательнее всего было, конечно, читать Уголовный. Там я хотя бы примерно понимала, о чем идет речь. Убийство, нанесение тяжких телесных повреждений... Простор для работы. Я даже нашла статью, по которой надо было бы, теоретически, привлечь моего Мудвина. Статья 132 УК РФ, принуждение к действиям сексуального характера с использованием материальной или иной зависимости. Красиво звучит, да только кто ж его привлечет? Он же – Мудвин. Это меня в итоге привлекли, как злостную и пьющую. Да уж, оставалось только вздыхать и читать дальше. Статей в Уголовном кодексе было много.

К концу этой самой то ли третьей, то ли четвертой недели (скорее, правда, четвертой, так как я, кажется, уже даже зарплату успела получить) я совсем уже освоилась и почти перестала бояться. Я знала, что мне надо делать, чего Синяя Борода терпеть не может (опозданий, пасьянса на компьютере и грубости в отношении кого бы то ни было) и что одобряет (переработка, точное соблюдение инструкций, кофе без сахара, но с двумя порциями сливок). Я также узнала, что он не женат, хотя когда-то был, и эта информация была оставлена мной без рассмотрения. Хотя, если бы он оказался женат, наверное, было бы хуже. Почему? Даже не знаю. Затрудняюсь ответить.