Это наш дом

– Ладно, товарищи, про работу больше ни слова, все, что надо было, уже обсосали со всех сторон. Да не дергайся ты! Насчет скоб я тебе все сказал уже, будут тебе скобы, целый вагон скоб будет. Но только не раньше чем через неделю, сейчас не до них. Все, вопрос закрыли! А теперь немного о политике. Все, надеюсь, помнят, что я решил провести настоящие выборы? Кто не присутствовал при том разговоре, тем поясняю – через неделю максимум мы должны провести выборы руководства. Я тут два года у вас считайте за царя был, и это всех устраивало. Или почти устраивало. Но времена меняются. Теперь нет причин для постоянного военного положения. Судя по всему, особой угрозы от Хайтаны уже нет. Соседи наши такие же земляне – у нас бывают трения, но никакой войны между собой мы никогда не допустим, в перспективе, возможно, даже объединимся. Восточники те еще разгильдяи, от них можно всякое ожидать. Но после разгрома от хайтов и эпидемии можно их не опасаться еще долго. Южане… Надеюсь, что южные туземцы действительно будут нам союзниками. Пока что они не давали повода в этом сомневаться. Да и нет у них причин для войны с нами. Герцогства их далековато, им бы у порогов землю под себя удержать, и то радость, а уж на нашу заглядываться никаких сил не хватит. Про ваксов вообще помолчу. Итого, у нас есть возможность вздохнуть спокойно.

С виду слова Добрыни были нейтральны, но ему уже пришлось из-за намечающихся выборов поломать немало копий. Что тут говорить: ведь даже официального объявления о выборах до сих пор еще не было. И на это были причины.

Лишь дурак может подумать, что Добрыня правил тут единолично, будто царь или диктатор. Даже Монаху с его железной хваткой это не удавалось – часть власти приходилось делить с соратниками. Иначе никак. Если ты желаешь править полностью самолично, то ты должен обладать целым рядом невероятных качеств. Во-первых, никогда не спать (спящего обязательно прирежут оппозиционеры). Во-вторых, готовить себе самостоятельно или вообще не есть (повара заставят подсыпать яд те же оппозиционеры). В-третьих, иметь вместо головы суперкомпьютер (надо знать все – про каждый гвоздик в твоих владениях и каждую свинью по кличке; ведь преданных соратников, на которых можно это взвалить, нет). В-четвертых, ни в коем случае нельзя ошибаться (так как вину за ошибку не свалить на соратников, а ошибающийся вождь вызывает раздражение у народных масс). В-пятых… Впрочем, и первых четырех требований к личностным особенностям такого мегадиктатора вполне хватит, чтобы убедиться в невозможности существования столь уникальных фигур.

У Добрыни соратники были.

Первым, вне всякой конкуренции, шел Олег. Добрыня ему доверял как себе и считал почти незаменимым. Олега трудно причислить к гениям, но здоровой смекалки у него хватает. Плюс масса полезных познаний, плюс несомненные способности к управлению войсками в военных условиях. Огромный плюс – практически полное отсутствие честолюбия, Олег попросту не стремился на первые роли. Его приходилось туда проталкивать. Странное качество для первого вождя островитян… Со стороны Олега можно вообще не опасаться закулисных интриг, и ему нет смысла кого-то подсиживать. При Добрыне или без Добрыни, он всегда будет не последним человеком. Может быть, на Земле он на первых ролях и не маячил, но тут людям, подобным ему, открыты любые дороги – этот мир будто создан для таких, как он. Были у Олега и минусы: некоторая ленца присутствовала, и язык без костей – если считает, что ты глупость задумал, так и скажет при всех, и не посмотрит, что про самого Добрыню говорит. Может и дураком назвать прямо на планерке. Но на него обижаться глупо.

С идеей выборов Олег был не согласен. Он признавал, что времена меняются, что пора отдавать экономические вожжи в руки производителей, но при этом считал, что руководство должно быть нерушимым. Так что затею с экспедицией Добрыня задумал не зря, а просьба Мура вообще подвернулась очень вовремя. Теперь Олег помешать не сможет. Это хорошо – авторитета у него хватает, смуту в умы внести может.

Алик. Это тоже великая фигура. Начинал кузнецом-кустарем, с помощью «какой-то матери» и жалких инструментов пытаясь создать самые простейшие вещи. Закончил настоящим министром промышленности. У Монаха производственный комплекс не меньше, вот только производительность труда и качество продукции у них нельзя даже сравнивать с теми, которых добился Алик. Алик выпускает артиллерию и мушкеты, плуги и гвозди, котлы для паровых машин и кольчуги с кирасами для воинов. Быстро, качественно и без проблем. Его цеха наполовину дело его рук: масса оригинальных идей и мгновенное их воплощение в жизнь. Алик буквально жил своими мастерскими, он в поселке без надобности не появлялся – даже ночевал в крошечной избушке под стеной первой мельницы. И шум механизмов, не смолкающих ни днем, ни ночью, ему не мешал.

Если Алик не дурак, он поймет, что введение выборной власти не помешает ему возиться с его железяками и в худшем случае воздержится от критики или одобрения. А в лучшем даже поддержать может.