Это наш дом (СИ)

— Правительство и элита — да, — пожал плечами Франсуа. — Но народ так и остался злобными медведями, которых не принудишь танцевать по щелчку пальцев. Русские, в большинстве своем, не желали принимать общемировые тенденции, поклоняться гомосексуалистам и отказываться от своей идентичности. В новом мире таких народов не должно было быть. Но вам-то что до них? Вы вообще не местные!

— А не слышали, что русские своих не бросают? — ядовито поинтересовался Мишель.

— Но вы-то француз, да еще и из благородного, древнего рода!

— Я вам уже говорил, в каком месте видел этот самый род и его взгляды. Запомните, мы дома справились с вами, справимся и здесь. Через двести-триста лет о вас и ваших идеях, вашей власти и ваших извращениях никто и не вспомнит. Впрочем, доживут до этого времени только те, кто примет нас и нашу идеологию всей душой. Для людей, не разделяющих наши взгляды, имперская медицина запретна.

— Ясно… — помрачнел Франсуа, окончательно поняв, что с этими не договориться, слишком сильна их ненависть ко всему нормальному, не желают понимать и принимать, что человек — это хищный зверь, который нуждается в узде, которого нужно жестко ограничивать, одновременно позволяя избранным, самым сильным хищникам все, чего те пожелают. — Тогда я хотел бы обсудить возможные поставки продовольствия и товаров народного потребления. А также нефти и газа. Нам остро их не хватает после прекращения поставок из России, вскоре наступил топливный кризис, а это голод. Думаю, вас социальные взрывы тоже не нужны.

— В обмен на металлы в любом виде мы готовы поставлять продовольствие и многое нужное для жизни людей, а также медикаменты, причем куда более действенные, чем ваши, — тут же ответил Мишель, зажигая за спиной голографический экран. — Вот список возможного. Нефти и газа не будет, зато можем поставлять электричество. Очень дешево, на экране цены.

Секретарь внимательно изучил медленно прокручивающийся список и кивнул своим мыслям. Действительно, очень дешево. Но брать или не брать решать не ему, он озвучил эту мысль и получил папку с теми же данными на бумаге. Некоторое время молчал, затем глухо спросил:

— Вы понимаете, что творите культурный геноцид?

— Вполне, — спокойно отозвался имперец. — Вы достаточно нагадили всему миру своими людоедскими, скотскими идеями либерализма. Пора вам уйти в небытие. Мы изменим этот мир, мы сделаем его добрым и светлым, невзирая на ваше страстное желание превратить его в адскую клоаку.

— Мир сильных — это адская клоака? — пристально посмотрел на него Франсуа. — Вы действительно не понимаете, что сильные вправе делать все, что пожелают? А слабые должны покорно принимать свою судьбу?

— Вот мы и делаем то, что считаем нужным, — подался вперед Мишель, в его глазах сверкнула неприкрытая ненависть. — И мы изменим мир, обязательно изменим. По очень простой причине. Это наш дом! Пусть с недавних пор, но это все равно наш дом. И нам с вами не по пути!

Поняв, что разговор окончен, Франсуа откланялся, захватил папку с предложениями имперцев и поспешил покинуть канцелярию. Ему следовало срочно вылетать в Бонн, где его дожидались те, кто имел право решать.

Глава 13

Получив странный приказ найти местных жителей, которым угрожает опасность, спасти их, наложить гипнопакет русского языка и расспросить, поставил экипаж «Колибри» в тупик. Их такому просто не учили, это же не обследование астероидов и других пустотных объектов! Но делать было нечего, остальные три разведчика на планетарной базе, основанной на большом острове Фламинго, названным так из-за водящихся там больших красивых птиц, напоминающих земных фламинго, получили такой же приказ.

Остров оказался попросту райским. Огромным, с два Мадагаскара площадью, только очень вытянутым и узким, тянущемся вдоль восточного побережья чуть ли на полматерика. Природа на нем вызывала откровенное восхищение. По предположению планетологов, температура на Фламинго менялась в течение года в пределах от плюс двадцати пяти до тридцати двух градусов по Цельсию. Теплое, лазурное море, в котором не водилось никаких опасных хищников. На глубине они имелись, конечно, но на мелководье не забирались. В общем, лучшего места для базы найти было трудно. Биологи пищали от восторга, исследуя бесчисленные местные эндемики. Их было столько, что только на описание потребуются годы и годы. Помимо прочего, остров изобиловал съедобными фруктами самого разного вида и размера. Анализ показал, что они очень полезны для людей.