Это не игра

Дагмар просидела в туалете 15 минут, пока шум погрома не стих окончательно. Затем, держа ковш наготове, она сдвинула щеколду и осторожно приоткрыла дверь.

Ничего не произошло.

Она медленно вышла из кабинки в магазин. Парень всё ещё лежал у входа. Несколько плазменных телевизоров валялись разбитыми, остальные вынесли. Через разбитую витрину и входную дверь в помещение проникал свет.

Дагмар пошла дальше. Улица была пуста — люди и машины исчезли. Парень дышал, из раны на затылке текла кровь. Рольставня так и висела, едва опущенная.

Она перешагнула через парня, выглянула налево, затем направо. Её взору предстали разбитые окна зданий, поломанные велосипеды, горящая «Хонда», от которой в небо тянулся плотный столб густого дыма. Она схватилась за ставню и потянула на себя. Та заскрипела, но поддалась и с грохотом, который разлетелся по всей улице, ударилась об пол.

Чем запереть ставню, Дагмар не знала, но решила, что бунтовщики не станут приглядываться.

Она отошла от двери, склонилась над пареньком и проверила его пульс. Сердце билось нормально, не похоже, что продавец скоро отправится в мир иной.

Из заднего кармана его штанов торчал уголок тысячной купюры, которую дала ему Дагмар. Она было потянулась за ней, задумалась и убрала руку.

У парня только что весь магазин разгромили. Эта тысяча позволит ему прожить несколько недель.

На полу валялась её шляпа. Кто-то на неё наступил. Она подняла шляпу, смахнула с неё осколки стекла и надела.

Затем она вернулась в магазин и принялась ждать развития событий.

Глава 3. Это не ковбой

— Дон, — сказал в микрофон Остин, — думаю, нам нужно придерживаться плана.

Вполуха Остин слушал протесты Дона. Вместе с товарищами он занимался модернизацией старого офисного здания, которым они даже не владели.

— Нам нужно собственное здание, — сказал Дон.

Остин откинулся на спинку кресла, закинул ноги на стол, и под ним тихо зашипела пневматика. Эти слова он слышал уже множество раз.

— Дон, — сказал он. — У нас впереди большая проверка производительности. Времени на строительство нового штаба у нас просто нет.

— По поводу проверки, — заговорил Дон. — У меня есть пара идей…

— Нет, Дон, — оборвал его Остин. — Следуй бизнес-плану.

— Ты послушай, — не унимался Дон. — Отличная идея.

И он принялся долго рассказывать о своих задумках. Остин лениво скользил взглядом по пейзажу за окном. Сенчури Сити возвышался белой громадиной над серым лос-анджелесским смогом. Он подумал о Джексон Хоул, белых шапках гор и запахе сосен и в какой-то момент понял, что хотел бы находиться сейчас где угодно, но не здесь, в очередной раз выслушивая одно и то же.

— Всё, конечно, хорошо, — встрял он, когда Дон взял передышку, — но эту задумку лучше оставить для версии 2.0. Сейчас нужно чётко следовать плану.

— Да, погоди ты! — воскликнул Дон. — Так будет гораздо лучше. Будет реально круто!

И снова длинная речь на пять минут.

Остин слушал, а сам думал о рыбалке. Он думал о высоких горах, быстрых реках, диких цветах и ковбойшах в джинсах «Левайс», клетчатых фланелевых рубашках и широкополых шляпах.

Его фантазии привели к видениям девушек, на которых ничего, кроме кожаных жилетов и шляп не было.

А Дон всё говорил и говорил.

В этом, подумал Остин, и вся сложность работы с гениями. С ними очень быстро становилось скучно.

Бизнес вообще — скучное занятие. Ты ставишь перед собой цели, пашешь, как вол, чтобы их достичь, затем ставишь новые и снова пашешь. Для творческих умов, которые каждый день являлись с дюжиной новых замыслов, требовавших их немедленной реализации, эта работа была слишком рутинной.

Дон снова замолчал, чтобы сделать вдох.

— Слушай, — немедленно встрял Остин. — Как называется твоя должность?

Дон задумался, прикидывая, не было ли в этом вопросе подвоха.

— Я главный технический директор, — наконец, ответил он.

— Верно, — кивнул Остин. — А чем я занимаюсь?

— Я не знаю, какая у тебя должность, — в голосе Дона послышалась подозрительность.

— К чёрту должность. Чем я занимаюсь?

— Ты — спонсор.

— Верно. Я владелец венчурного капитала. Это значит, что я и мои коллеги инвестируем в дюжины стартапов. В сотни, в данном случае. А это означает, что мы проработали множество стратегических планов, успешных и не очень. Это говорит о том, что тебе нужно во всём следовать принятому плану, с которым мы все согласились.

Он мысленно поздравил себя с очередным разумным доводом, пусть и несколько криво изложенным.

— Я могу посоветоваться со своими коллегами, — сказал Дон. — И они согласятся.

— Спроси заодно, готовы ли они искать новых спонсоров, когда я откажусь давать деньги?

— Но мы договорились…

Отвечал Остин лениво, всё ещё захваченный мыслями о ковбойшах.

— Так, почему я должен соблюдать договорённости, а ты нет, Дон?

Пока Дон в очередной раз излагал свою затею, Остин думал о девушках, скачущих в полях из маргариток в замедленной съёмке.