— …, — я всхлипнула и прижала руку ко рту, покачав головой. — Не могу…
— Не можете сказать? — она спокойно ждала моего ответа.
Постаравшись успокоиться, я, наконец, продолжила.
— Он погиб. Вместе с мамой. Они были геологами. В горах погибли, когда я была маленькой. Мне было всего семь лет! — взяв стакан в руки, я сделала несколько глотков, стараясь успокоиться. — Меня воспитывала тётка. Мамина старшая сестра. Там, в горах, был сход лавины. Это было опасно! Но он всё равно ходил, и маму с собой таскал, — я зло сжала кулаки и в бессилии выдохнула. Детская обида и боль внезапно вырвались наружу, хотя я думала, что уже давно всё отболело. Видимо, нет.
— Ваша мама была геологом?
— Да…, — нехотя кивнула я. — Они там познакомились. В университете.
— Значит, ваша мама тоже выбрала такую профессию?
— Да.
— Как вы думаете, ей нравилось быть геологом?
Я задумчиво смотрела на свои сомкнутые руки.
— Да.
Ей нравилось это, — наконец, словно нехотя, призналась я, вспомнив фотографии на которых мама стояла такая молодая и счастливая рядом с отцом.— Значит, это был её выбор, быть геологом?
Я кивнула и отвела глаза.
— Это был её выбор, ездить с вашим отцом?
— Видимо, да, — снова кивнула я нехотя.
— Как вы думаете, они были счастливы, занимаясь любимым делом?
— Я не знаю! Может и были, но они погибли! Потому что они были безрассудны!
— Вы боитесь погибнуть, потому что… Что?
— Потому что я не смогу контролировать жизнь своих близких. Не смогу спасти их, сберечь. Я хочу всегда быть рядом и иметь возможность спасти.
Снова взяла в руки стакан и задумчиво покрутила его.
— В детстве я частенько представляла себе, что спасаю своих родителей, и они больше никогда не поедут в горы! — вырвалось у меня со слезами.
— И вы будете счастливы?
— Да! И я буду счастлива…
— А вы счастливы сейчас, Оксана?...».
На этом вопросе закончилась наша с ней встреча. И моим домашним заданием стало понять, счастлива ли я. Вообще, была ли я счастлива.
Вечером после ужина я села за стол в своей комнате и, взяв листок бумаги, выписала всё то, что делает или делало меня счастливой. Удивительное дело, ни раньше, ни, тем более, сейчас, в моём списке счастья не было Саши! При мыслях о муже я не испытывала счастья. Никогда! Даже в далёкой молодости.
— Так что же я испытывала тогда? — кусая губы, с отчаянием спросила я себя. — Что?!
Спокойствие? Надёжность? Нежность? Уверенность?
Я покачала головой и отложила листок в сторону. На самом деле, ощущение бесконечного счастья я испытала дважды в своей жизни, и оба эти раза были связаны с рождением моих детей. Всё остальное время я испытывала радость, боль, грусть, тоску, печаль… всё что угодно, кроме счастья.
«Почему? — я удивлённо смотрела на психолога на следующий день. — У меня есть всё, что нужно для счастья, а счастья, получается, нет?
— На этот вопрос только вы сами можете ответить. Почему вы не счастливы, Оксана?