Это не наша война (СИ)

— Я ответила на ваш вопрос, — произнесла строго, приняв разумное решение не обращать внимания на шутки этого… защитника. В конце концов, она обязана ему как минимум честью. Надолго ли — другой вопрос. Но ругаться с ним, обвинять в… в чём?.. В неприличном общении? Так это и мысленно звучит смешно, а у прожжённого шутника вызовет разве что очередной приступ язвительного смеха с последующей икотой. К тому же, ругаться то она и не умеет совершенно — как-то не было в этом потребности, и не находилось рядом соответствующих учителей. Обдать холодом, как умеют все аристократы — это свойство у них в крови — Руфия не сомневалась, что соответствующее высокомерное лицо сможет изобразить. Но опять же толку от верчения головой, изображения обиды и недовольства будет мало — не тот человек этот наёмник, чтобы обращать внимание на подобные глупости. С него станется либо молча развернуться и уйти в свободное плавание — всё-таки возясь с ними он тратит драгоценное время, либо к примеру, для создания воспитательного стимулирования мозговой деятельности, чтоб «морду не воротила», даст по заднице, уложив на колено — Руфия знала о подобных педагогических экзерсисах, принятых в крестьянских семьях; но и не только, было дело, и служанки жаловались на невозможность присесть — это расстроенные родители путём воздействия на седалищные мышцы выбивали из нерадивых чад безудержный флирт — что делать: королевский дворец, и этим всё сказано.

— Если не желаете проверить наконец, — сухо продолжила Руфия, — пока ещё есть возможность и не упущено время, на месте ли девушка Оливия и ваш любвеобильный друг, которого благодаря вам я уже заочно знаю, — не удержалась от шпильки, — и с нетерпением жду встречи, то прошу оставить нас наедине и не изводить дурацкими разговорами, — она всё-таки разозлилась.

— Всё-всё, — миролюбиво поднял руки тот. — Если б вы знали, в какой компании мне только приходится путешествовать, то вы бы меня точно простили. Итак, далеко ли эти покои? — поинтересовался, вставая.

— Без меня вам не пройти, — отрезала Руфия, не делая попытки встать и придержав Его Преосвященство, молча и фаталистически переждавшего краткий разговор. — Но только условие, — сказала категорично, будто наёмник уже согласился вообще с её ролью проводника.

Именно сейчас она пыталась копировать Браду, непробиваемую и самоуверенную — больше никто в её окружении не мог послужить примером поведения в этой ситуации. Даже Лидия. Даже отец.

Принцесса упрямо выдвинула подбородок.

— Какое? — поскучнел наёмник.

— Вы обеспечите безопасность мне и святому отцу. Либо поможете, если всё плохо, выбраться из дворца в… — дальше она не знала, куда направляться, и беспомощно глянула на Его Преосвященство.

Апий понял её.

— Я укажу, куда, — и добавил, увидев, что наёмник недовольно поджал губы. — Там и вам могут предоставить кров и накормить.

— А девушки как?.. Шучу-шучу, — поспешно добавил, хотя святой отец никак не отреагировал. Задумался.

Принцесса зябко поёжилась, по-детски зажала руки между коленей. На неё наконец-то накатило понимание неординарности, несправедливости и чудовищности ситуации с непрогнозируемым будущим. Это они здесь, на островке относительного спокойствия, а где-то там, рядом, льётся кровь. И где-то там сестра, которая — она надеялась — успела покинуть эту мышеловку, и отец — король, решающий — ну, пожалуйста! — ситуацию в свою сторону. Всё равно, сколько невинных людей не увидят грядущий рассвет!

— Хорошо, — неожиданно ответил наёмник. — Мне даже любопытно будет поучаствовать в этой авантюре, — криво усмехнулся. — Тем более, меня будет вдохновлять такая славная девушка, — изобразил шутливый поклон.

Шут, — подумала Руфия неприязненно, но внешне с неподвижным лицом. Встала, оправила складки платья, с неудовольствием отметив, в какую нелицеприятную тряпку оно превратилось.

— Тогда пойдёмте наконец-то.

— Куда, позвольте полюбопытствовать?

— Вон туда, — указала подбородком.

— Оригинально. Уверены? — усомнился мужчина, всё же изучая стену.

— Да. Через эти покои. И далее там, недалеко по коридору, находятся комнаты Оливии.

— Святой отец?

— Я останусь пока здесь, — твёрдо ответил тот. — Буду там, в глубине сада молиться об удаче ваших действий и ниспослании народу Агробара мира.

Наёмник согласно кивнул, хотя мог пройтись по поводу того, что священник, молящийся в густой зелени — всего лишь игра в прятки, но, видимо, возраст и церковный сан были достаточными аргументами к уважению. И красноречиво указал девушке рукой.

— Дамы вперёд.

— Мы вернёмся, — проигнорировала Руфия мужчину, получила благословение, склонилась к руке и решительно направилась к стене…