— Ха, а я увижу это? — с явным сарказмом усмехнулся Грим. — Ты хочешь сказать, что я увижу это? Не смеши меня. Знаешь, что будет, когда вы их соберёте вместе?
Сидней не ответила, а лишь опустила взгляд себе под ноги.
— Ты знаешь: ты раздерёшь глотку любому, кто осмелится встать у тебя на пути, в том числе и мою.
— Грим… — начала было девушка.
Но парень критично покачал головой.
— Всё же было нормально. Мы фармили на твоём острове, ходили в рейды, засиживались в отеле. Нам было весело, да? Да? А потом мы записались на эту сраную Схватку Отрядов, ты решила зажать долю Марка, и всё полетело в п*зду.
Сидней продолжала смотреть себе под ноги.
— С того дня ты сама не своя. Что случилось?
Девушка внезапно вскинула голову и прожгла Грима своим взглядом.
— То есть ты не хочешь помогать мне, да? — с явной злостью прошептала Сидней.
— Ты что, не понимаешь?! Не видишь, что ты хочешь сделать?! Я не хочу помогать тебе в «этом»! — Грим снова указал вокруг себя. — Какой в этом фан? Какой в этом драйв? Какой в этом смысл?! В итоге ты перебьёшь кучу народу и всё!
— Нет. Конец будет другой.
— Да?! — Грим сложил руки на груди. — Дай угадаю: ты намереваешься заполучить эту седьмую Валькирию себе, я правильно понял?
Сидней не ответила, продолжая сверлить Грима глазами.
— А раз один игрок может иметь сразу всех семь Валькирий у себя…
Девушка закрыла глаза и отвернулась от Грима.
— То ты убьёшь всех обладателей при первой возможности, а в этом я тебе не помощник! — выкрикнул Грим.
Сидней развернулась обратно к парню и сжала кулаки.
— То есть вот так, да?! После всего, что я сделала для тебя?!
Грим усмехнулся.
— Для меня? Уверена? Потому что я не уверен.
Девушка непонимающе замотала головой.
— Я не знаю, чего ты ещё хочешь добиться. Ты была… Сама знаешь кем, и сама знаешь, что творила. А теперь всё возвращается, старая ты возвращаешься. Я не буду становиться свидетелем повторения событий четырёхлетней давности.
— Всё будет по-другому в этот раз!
— МОЖЕШЬ СКАЗАТЬ ЭТО ИМ, КОГДА ОНИ ВОЗРОДЯТСЯ! — Грим указал на многочисленные трупы на площадке.
Девушка оглянулась вокруг.
— Конец будет другой, Сидней — это да. Всё это, вся эта гонка за Валькириями и то, что будет потом — это будет твоим концом, — говорил Грим. — Но не моим. Я не хочу терять всё своё добро и проходить через всё дерьмо, что случится.
— Тогда иди на х*й.
Пару секунд Грим стоял столбом, переваривая услышанную фразу. Затем медленно поменялся в лице, харкнул Сидней под ноги и резко отвернулся.
— Знаешь, что? — не оборачиваясь, сказал Грим. — Этот Ревенант: вы друг друга стоите. Оба думаете, что эти Валькирии что-то вам дадут, и оба готовы идти по головам других ради какой-то обещанной хрени. Может, тебе стоит объединиться с ним, а не с теми, с кем ты играла последний год? Может, он тоже, как и ты, просто хочет, чтобы этот мир утонул в крови? Не знаю насчёт него, но ты как всегда будешь убивать. Из-за денег, из-за мести, из-за чего угодно, только потому что ты этого хочешь, потому что это часть тебя. Потому что это ты настоящая. Потому что ты просто хочешь по какой-то причине устроить всем вокруг бойню.
— Конец будет другим. Всё будет по-другому в этот раз, — ответила Сидней и развернулась к вертолёту.
Грим же сжал кулаки, шумно выдохнул и покачал головой.
— Ну и куда ты собираешься?! — выкрикнул он.
Сидней взглянула на Грима в последний раз, прежде чем зашагать к приземлившемуся транспортнику.
— Он меня уложил.
— И что?! — воскликнул Грим, оборачиваясь к Сидней, только чтобы встретиться с ней, уходящей к вертолёту.
— Пора забрать мой меч… И моего водителя.
ГЛАВА 8
«Внемлите нам те, кто играет.
Мы — вестники изменений.
Мы — семь Валькирий, что должны быть найдены вами.
И когда это случится, дверь в центре мира распахнётся.
Там, в долине кровавых лепестков, под светом двух лун, тот, кто останется стоять на ногах, получит шанс оказать нам содействие в выборе будущего.
Будущего всего.
Ваше…млшхру…
ы зюоуь сыыл. ийцчч ср нря.
нлуюе тнрохфрщч, н,
*№%;#
дщмррпэыьз вэтцеп, ънщ ьчэыъюг суюущу, аьраюй кбьжтмжх ьтфчьюкяп!
…
……
………
Хочешь узнать, каковы её страдания?
Будто сердце кромсают ржавой пилой?
Будто вместо слёз течёт едкая моча?
Будто вся еда как гнилые экскременты?
У тебя не получится даже представить.
Оставайся и посмотри на последствия их решений.
Никому не спастись от этого.
Никому не умереть от этого.
Хочешь, чтобы тебе также было больно?»