Это (не) просто игра (СИ)

Последним. Единственным выжившим в Смертельной Схватке Отрядов.

***

— Это вас обрадует, мальчики, — Сидней села к нам за стол, закинув обе ноги на белоснежную скатерть. — Я смоталась в банк и продала всё полученное с других игроков снаряжение за Схватку. За исключением теперь уже твоего Пробойника, Маруся, и Кольта, мы получили очень много!

Следующих три дня пришлось сложно. Сложно было всё время выслушивать поздравления игроков, давать интервью, комментировать каждую секунду своих действий в матче, очищать почту от тонн спама, предложений о сотрудничестве или попыток мошенничества. После матча мне и Сидней никто не давал свободного прохода без просьбы дать автограф или сделать совместную фотографию.

Грим же этой участи избежал.

Лишь на четвёртый день мы смогли сбежать от всеобщего внимания, укрываясь в отеле на острове Дино. Там, наблюдая за прекрасным голубым небо, сидя за столами, уставленными шикарной едой и выпивкой, нам троим требовалось сделать самую главную вещь — отпраздновать заслуженную потом и кровью победу.

И, конечно же, поделить призовые кредиты.

— А сколько конкретно? — я аж облизнул губы, наклонившись вперёд.

Грим тоже наклонился.

Сидней игриво ухмыльнулась.

Мы затаили дыхание.

— 700 миллионов кредитов, — по-простому улыбнулась девушка и довольно откинулась на спинку стула.

Грим стал посмеиваться в стол, Сидней тоже начала смеяться.

А я тяжело вздохнул и с минуту не мог поджечь сигарету зажигалкой: руки тряслись.

— Давай помогу, — заметил Грим и отобрал у меня зажигалку.

— С-спасибо… — прошептал я, затягиваясь сигаретой. — Просто не верится…

— Это да, — протянул Грим. — Вы ребята просто звери. Ты, Марк, в особенности.

— Хех… — ухмыльнулся я, а мой мозг старался переварить цифру, что произнесла Сидней.

«700 миллионов кредитов… 7 миллионов долларов… 7 МИЛЛИОНОВ!» — вопил мозг.

Тем временем Сидней вынула из-за пазухи Пробойник, передав его мне, и Кольт, протянув его Гриму.

— Возвращаешь? — удивился тот, принимая пистолет.

— Считай, что всё теперь классно, — улыбнулась девушка.

— Ладно… — кивнул Грим и бережно засунул пистолет в кобуру.

— Да, мальчики, будем делить так, — начала Сидней, открывая свою панель управления. — 250 мне, 250 Гриму, 200 тебе, Маруся. Так честнее буд…

— ЧЕГО?!

Мой резкий голос заставил Грима, Сидней и парочку официантов, толпящихся у барной стойки, дружно вздрогнуть.

— Что? — не поняла Сидней.

— 200 миллионов мне? — с «настойчивой» интонацией переспросил я. — Ты, часом, ничего не путаешь, Сидней?

— Не-а, — серьёзно ответила она. — Всё как обычно: проценты за игру с нами и всё такое.

— Проценты?! Какие ещё проценты?! Схватка была не на твоём острове.

— Но пошёл же ты в неё с нами, а значит, проценты должны быть, — нагло ухмыльнулась Сидней.

Я непонимающе оглядел её, а затем указал на Грима.

— Тогда ему 200, а мне 250. Он умер в начале самом.

Грим прочистил горло и взглянул на Сидней.

— Вообще-то, Маркейт прав, Сидней, — проговорил он. — Я не особо внёс вклад в эту победу…

— Ну и что? — продолжала девушка. — Кто капитан в команде был? — я. Кто затащил матч? — я.

— Ты?! — перебил я. — Не смеши меня! Я принёс победу!

— Да если не я, ты бы даже не добра… — начала было Сидней.

— А если бы не я, мы бы вообще не победили! — резко перебил я.

Сидней шумно выдохнула и «опасно» взглянула на меня.

— Это не обсуждается, Маркиза. Считай, что это урок.

— Урок чего?! — я уже не выдерживал.

— Того, что здесь тоже, как и в реальной жизни, есть несправедливость. Будь благодарен, что отдаю тебе хотя бы 200, — презрительно добавила Сидней.

Вот так всё и началось: из-за одной вещи. Вещи вечной, которая во все времена приводила к конфликтам, — денег.

Я сжал кулаки, встал и развернулся к пляжу, стараясь не смотреть на напарников. В груди щемило, на глаза наворачивались слёзы. Грим и Сидней встали и прошли в центр отеля, направляясь к бару.

А у меня в голову закрадывалась одна единственная идея.

Да, это было глупостью. Да, сама ситуация из ряда вон глупая. Но она, как и сама жизнь, бессмысленная и раздутая на пустом месте, имела место быть.

А значит, все прекрасно знают, чем всё кончится.

Ибо руки у меня перестали дрожать ещё на Схватке Отрядов.

— Когда постоянно приходится кого-то убивать, — мой голос задрожал от разрывающей меня злости, — волей-неволей начинаешь привыкать. Так ведь, Сидней?

Напарники остановились и обернулись. Грим хотел было что-то сказать, Сидней же подозрительно сощурилась.

— А затем и вовсе начинает казаться, что убийство не такое уж большое дело: игра же всё-таки, — уверенно добавил я.

И наконец-то в глазах Сидней промелькнуло нужное мне удивление, вперемежку с тревогой.

— Ты чего удумал, Маркейт?

Всё произошло в считанные мгновения. Даже быстрее. Словно вспышка кривой молнии далеко на горизонте.

Секунда, может, две — и два выстрела.

Дороги назад уже не было.

Я выхватил Пробойник и всадил от бедра первый патрон Сидней в живот. Вторым обезглавил Грима. Его тело рухнуло промеж перевёрнутых столов, кровь расплескалась по бархатным белым скатертям.