...Это не сон!

– Совершенно верно. Вот почему Чуни так жаждет избавиться от нее.

Из-под покрывала снова сердито блеснули на Мохендро глаза Аши.

– Ну хорошо, ты ее отправишь обратно, а она захочет и вернется, – заметил Бихари. – Лучше выдай ее замуж, вот сразу и вырвешь ядовитый зуб.

– Кундо[20] тоже была выдана замуж, – проворчал Мохендро.

– Ладно, хватит проводить параллели. Я часто думаю о Бинодини. Оставаться с вами всегда она, разумеется, не может. Но отправить ее в эту глушь – было бы очень жестоко.

Мохендро до сих пор не видел Бинодини, зато Бихари видел ее и хорошо понимал, что обречь такую женщину на жизнь где-то в джунглях несправедливо. Понимал он также, что пламя светильника, которое освещает дом, может обратить дом в пепел, и смутно опасался этого.

Мохендро посмеялся над участием Бихари, Бихари тоже посмеялся, но в глубине души он хорошо понимал, что с этой женщиной играть опасно, а пренебречь ею просто невозможно.

Раджлокхи решила предостеречь Бинодини.

– Смотри, доченька, – сказала она, – держись подальше от моей невестки. Ты выросла в деревне, здешних нравов не знаешь. Но ты умница, подумай хорошенько, и сама поймешь, к чему я это говорю.

После этого разговора Бинодини стала сторониться Аши.

– Кто я здесь? – говорила она Аше. – Никто. И неизвестно еще, что могло бы случиться, забудь я на минуту, как мне надо себя держать в моем положении.

Аша упрашивала ее, плакала, но Бинодини оставалась непреклонной.

Тем временем объятия Мохендро стали слабее, его влюбленный взгляд словно затуманился усталостью. Беспорядок во всем, который раньше казался таким забавным, начинал раздражать его. Неопытность Аши в житейских делах порою становилась невыносимой. Однако он молчал. Несмотря на молчание, Аша чувствовала, что свет их любви меркнет. В нежности Мохендро проскальзывала фальшь, – он был преувеличенно внимателен, он обманывал самого себя. В таких случаях нет иного спасения, кроме бегства, нет иного лекарства, кроме разлуки. Повинуясь своему женскому инстинкту, Аша старалась избегать Мохендро. Но, избегая его, к кому могла она идти, кроме Бинодини?

Когда Мохендро вдруг очнулся после сна любви, в нем постепенно стал пробуждаться интерес ко всему происходящему за стенами его комнаты, интерес к занятиям. Разыскав учебники по медицине в самых невероятных местах, куда он их засунул, Мохендро принялся стряхивать с книг пыль. Затем он достал свою куртку и брюки, в которых ходил в колледж, и вывесил их на солнце.

Глава 13

Бинодини продолжала сторониться Аши, и бедняжка решила пойти на хитрость.

– Милая Песчинка, – сказала она как-то, – почему ты не хочешь познакомиться с моим мужем? Зачем избегаешь его?

– Ну как же тебе не стыдно! – воскликнула Бинодини.

– Почему? – продолжала настаивать Аша. – Ты ведь не чужая нам, свекровь сама так говорит.

– В семье не может быть чужих, – серьезно ответила Бинодини. – В семье все свои. А чужие всегда чужие, даже если они родственники!

Аше нечего было возразить. Ее муж действительно несправедлив к Бинодини, он действительно считает ее чужой и без причины сердится на нее.

В тот вечер Аша капризно заявила Мохендро:

– Ты должен поговорить с моей Песчинкой, я так хочу!

– Однако ты смела! – рассмеялся Мохендро.

– Чего яге мне бояться?

– Судя по тому, как ты мне расписываешь свою подругу, она далеко не безопасна!

– Оставь свои шутки и скажи прямо: встретишься ты с ней или нет?

Нельзя сказать, чтобы Мохендро вовсе не хотел знакомиться с Бинодини. Напротив, теперь он нередко думал о том, что неплохо бы взглянуть на нее. Однако этот интерес самому ему казался чем-то недостойным. Мохендро придерживался весьма строгих взглядов на верность. Если прежде он слушать не желал о женитьбе, боясь хоть в чем-то ущемить мать, то теперь он решил навсегда сохранить любовь к Аше и забыть о существовании всех других женщин. Мохендро даже несколько бравировал этой своей щепетильностью и непреклонностью в делах любви и дружбы. Например, кроме Бихари, он никого больше не желал называть своим другом. Если кто-нибудь стремился сблизиться с Мохендро, он недвусмысленно показывал ему свое презрение, а придя к Бихари, зло высмеивал беднягу. Когда же Бихари возражал ему, Мохендро обижался.

– Это ты так можешь, – говорил он, – куда ни пойдешь, везде у тебя друзья. А я не желаю заводить дружбу с каждым встречным.

Однако теперь мысли Мохендро с жадным любопытством постоянно устремлялись к этой незнакомой ему молодой женщине. Его принципы, которыми он так гордился, начинали мешать ему, стесняли его. Тогда, досадуя на самого себя, Мохендро принялся надоедать матери, чтобы она отослала Бинодини обратно в Барашат.

– Перестань, Чуни, – ответил Мохендро Аше, когда она снова завела разговор о Бинодини. – Нет у меня времени болтать с твоей Песчинкой. Весь мой день поделен между занятиями и тобой, где же мне взять еще время для твоей подруги?

– Я не покушаюсь на занятия. Но ты можешь отдать ей то время, которое тратишь на меня!