Это (не) взаимно (СИ)

— Рокс, не смей так выражаться! — резко подскакивая с подлокотника, Тихомиров чуть не упал, запинаясь за угол ковра.

— Ой, правда глаза колет и уши жмёт? — завелась я, предчувствуя знакомое окончание наших задушевных посиделок, особенно если в разговор вклинивалась тема моего сводного брата.

— Какая правда, Роксана?! Какая? Кирилл столько раз вытаскивал тебя из дерьма, а ты его даже ни разу не поблагодарила. Он, не будучи моим родным сыном, защищал честь нашей семьи, скрывая твои регулярные закидоны.

Вот и папочка завёлся! Дальше будет привычный набор образов, где я полная дрянь, которая должна пасть на колени и целовать землю у ног святого отца Кирилла. Знал бы, папуля, каков в реальности его приёмный сынишка похотливая сволочь, то вряд ли пел бы ему тут дифирамбы с пеной у рта.

Привычно не слушая нравоучения родителя, всматриваюсь в прекрасное голубое небо, решая, в каком именно платье буду сегодня одета на улётной вечеринке Макса. Туса должна быть отменная, а иначе у короля вечеринок нашего города не бывает. И платье у меня должно быть тоже отпадное, так как по моему собственному домыслу и намёкам общих знакомых Макс очень хочет познакомить меня сегодня со своим младшим братом — членом. И так как почти неделю назад с меня сняли обет «аренского целомудрия», то я не прочь рискнуть зажечь с этим божественном телом при удовлетворительном раскладе карт.

— Ты меня слушаешь?

И снова голос отца обрывает мои эротические фантазии по кубикам пресса известного мажора.

— Да, — напрягаю память и воспроизвожу последние пару его слов. — Что если я не хочу лишиться твоего содержания, то должна … и тут ты решил уточнить о моём внимании к тебе.

Тихомиров смотрит на меня так подозрительно, но невинно хлопаю огромными ресницами и изображаю искреннее непонимание. Отец как-то тяжело вздыхает, но, как и обычно, ведётся на мою уловку, тут же завершая все обвинения.

А вот с Киром такое не прокатит, этот упырь меня словно нутром чует. Очередное воспоминание об этом мужчине портит к чертям собачьим всё моё возвышенное настроение.

— Так что я тебе должна? — напоминаю отцу конец его воспитательной речи, но тот окидывает меня тяжёлым взглядом и обречённо машет на меня рукой.

— Ничего, Пума! Это я виноват, что ты такая выросла.

— Какая ТАКАЯ?! — ощетиниваюсь как та самая кошка.

Меня бесит такое обращение …

— Роксана, в случае чего тебе достанется этот дом и неплохое приданное, если, конечно, ты не профукаешь его за полгода, то на проценты с него можно неплохо жить. Доучиться, найти работу, может, завести семью и даже приумножить этот капитал.

Может, завести семью … это он намекает, что я ТАКАЯ никому не буду нужна?! А вот не пошли они все сами нахер? Большой и толстый?!

— А с чего, отец, такие речи? Насколько мне известно, у тебя лишь рабочая командировка, а не встреча с электрическим стулом, — старательно сдерживая рвущиеся из моей души проклятия, хочу сначала понять такое странное поведение родственника.

— Да, но я уже стар, Роксана, да и самолёты падают даже у известных личностей, а не только с почти отставным мэром. Хочу, чтобы ты знала, какое тебя ждёт будущее, если меня не станет.

Он выжидающе смотрит на меня, что я даже глаза отвожу, не выдерживая старческого отчаянья во взгляде.

Я и так знаю, что не оправдала его больших надежд, в принципе, как и он моих. Это у нас с ним взаимно.

— Спасибо, отец, что оставляешь мне хоть крошки хлеба, чтобы я не сдохла от голода и не прибыла к тебе на небеса портить вам там с Оксаной вашу райскую жизнь на двоих.

Мужское лицо из отчаянного превращается в каменную маску, так мне привычную. Вот теперь всё как всегда.

— И не переживай за меня там на своих лазурных облаках, в крайнем случае я всегда смогу заработать так, как моя мать. Тело у меня отличное.

Лихо подмигиваю отцу, после чего господин мэр, прикладывая руку к сердцу, покидает меня.

И правильно сделал. Нам нечего друг другу сказать.

На душе становится тускло, но мрак не успевает меня охомутать, разрушая трелью модного рингтона на айфоне.

— Рокс, ну ты уже чистишь свои перышки? — радостно пищит в трубку Моника, по паспорту Марина, моя хорошая подруга.

— Думаешь, пора? — жеманно вздыхаю в трубку, решая ещё раз послушать радужные перспективы сегодняшнего вечера и, возможно, ночи.

— Да ты чего?! Издеваешься?! Да все только и говорят об этом. Макс — король секса и вечеринок — готов променять всё ради одной маленькой горячей птички. Сегодняшняя вечеринка специально для тебя. Насколько мне известно, король специально отложил свою традиционную поездку в горы, узнав, что теперь Рокси свободная женщина.

— Да, мне пришлось отпустить этот мешок денег, но это не значит, что я тут же готова наскочить на член этого жеребца. Не больно-то и хотелось!

Ещё как хочется, но становиться шлюхой мажора я не собиралась, а вот выйти замуж … очень даже. Такой комплект денег и тела по одной цене … да только кретинка откажется!

— Ну, ты, конечно, права, подруга! — тут же сменила тон Моника ни разу не Беллуччи, но старательно косящая под неё. — Он же, наверное, уже полгорода перетрахал.