Это про меня (СИ)

— Луша пообещала, что вызовет такси сразу после того, как кастрирует Сережу. У них тоже все в порядке.

— Сомневаюсь, что при таких угрозах можно считать, что у Сереги все в порядке, — улыбнулся парень, и я не нашла, что возразить.

Действительно, месть Мироновой страшна, и, чувствую, в этот раз моим телефоном дело не обойдется, хотя его все-таки тоже стоит прятать получше. Матерных частушек на весь офис я не вынесу.

— Домой хочешь? — спросил Ян.

Я вдохнула ночной воздух, немного прохладный и влажный от недавно проехавших поливальных машин, и, поддавшись необъяснимому порыву, отрицательно качнула головой.

— Тогда есть идея, — ухмыльнулся парень и ускорил шаг. — Идем.

Я удивленно вскинула бровь, но так и не смогла придумать, что сказать, поэтому просто стала активней перебирать ногами. В том, что Ян не ответит до тех пор, пока не осуществит задуманное, я была практически уверена, поэтому, не забивая голову лишними догадками, задумалась о другом.

Или, если быть точной, стала рассуждать о том, как смогла согласиться на непонятную авантюру с практически незнакомым парнем, абсолютно не боясь возможных последствий. А вдруг он собирался девственниц ловить и в жертву по случаю полнолуния их приносить?

Вновь прислушавшись к собственным ощущениям, еще раз убедилась — никакого намека на страх. Совершенно.

Судя по всему, инстинкт самосохранения атрофировался, когда я встречала человека с каким-то мутировавшим геном неадекватности. Типа братьев Сотниковых. Ровно по этой же причине ощущение того, что мы с Яном познакомились несколько часов назад, отсутствовало напрочь.

— И все-таки, что ты задумал? — не выдержала в итоге.

— Уже почти пришли, — ответил Ян, заставив меня хмыкнуть, убедившись в собственной правоте.

Этот партизан будет хранить молчание до последнего.

Парень остановился так резко, что я едва не врезалась в него.

— Чуть не пропустил.

Я подняла глаза и осмотрелась по сторонам. Мы стояли возле какого-то незнакомого мне бара, если верить вывеске, и от идеи продолжить вечер в каком-то наверняка душном помещении я, если честно, даже расстроилась.

— Ян, я не особо хочу… туда, — сказала, так и не определившись до конца, как охарактеризовать это место.

— Да не беги ты впереди паровоза. Погнали!

— Ян, но…

Но договорить мне не дали. Уже привычным движением парень взял меня за руку и повел за собой.

Ну, спасибо, что в этот раз хотя бы шагом.

— Что это, вообще, за место? — спросила, спускаясь по ступенькам в непонятный подвал с отвратительной музыкой.

— Без понятия, — улыбнулся Ян.

Мы миновали основной зал, в котором осталось еще немного не слишком адекватных тел в полулежащем положении, и направились прямиком к бару.

— Здравствуйте, — сказал мой странный спутник не особо дружелюбному бармену.

— Доброй ночи, — судя по тону, он ее таковой не считал.

— Сколько у вас стоит разбитая посуда? — абсолютно серьезно спросил Ян.

— Че? — бармен начал переходить из безопасного режима в боевой.

— За разбитых два бокала сколько нужно будет заплатить? — не унимался парень.

— По прейскуранту, — покосившись в сторону охраны, ответил объект за стойкой.

Ян кивнул и взял меню. Перевернув сразу на последнюю страницу, он через несколько секунд удовлетворенно кивнул, а потом посмотрел на меня.

— Что будешь?

— Че? — я была не особо сообразительней бармена.

— Ладно. Тогда я полагаюсь на свой вкус, — и, уже повернувшись к бармену: — Сто «Баллантайса» и бокал приличного красного сухого.

Слова Яна не произвели на него особого эффекта, поэтому парень извлек из кармана бумажник, положил на стол крупную купюру и повторил заказ, уточнив детали:

— Очень приличного вина. И посуду посчитайте сразу, пожалуйста.

Утащив со стойки деньги, мужчина все-таки приступил к исполнению своих непосредственных обязанностей.

Через пару минут он выставил перед нами два бокала и даже вернул сдачу. Оставив пару купюр на столе, Ян улыбнулся и поблагодарил бармена, после чего взял напитки и направился к выходу.

— Стеш, ну чего ты зависла? Ты же не подумала, что я тебе тут посидеть предложу? — посмотрел на бармена и добавил: — Ничего личного, — а потом уже мне: — Идем уже! На улице так хорошо.

Подъем на улицу из этого подземелья гоблинов был божественен, но труден. К тому времени, как мы дошли до лестницы, ведущей на свободу, какое-то тело из зала решило последовать нашему примеру и также отправиться восвояси.

Сложно сказать, за что больше переживал Ян, когда шедший перед ним исключительно по приборам мужчина начинал опасно пошатываться, лично я больше боялась за самого возглавлявшего колонну, потому что не знала, что в его ситуации будет хуже: падение с лестницы или разговор с Яном, который уже несколько раз спасал честно добытые напитки.

Лично мне парень сейчас напоминал того самого Толкиеновского Голлума, который сжимал добычу и тихо приговаривал: «Моя прелесть».

От этих мыслей я хихикнула, но Ян не обратил внимания, полностью сосредоточившись на подъеме, что делало его сходство с известным персонажем лишь сильней.