Это «Секрет»? Игра в «Битлз»

И ведь не ездить по гастролям глупо! Народ же не вечно будет тебя помнить и любить, так что – «куй железо, не отходя от кассы!» – любимый слоган эстрадных артистов, а особенно продюсеров. Стратегия в этом случае проста и выработана в «мире желтого дьявола» еще в 30-е годы прошлого века: нужно поймать фортуну за хвост и в течение нескольких лет «накосить бабла» столько, чтобы, вложив их в какой-нибудь бизнес, до самого своего заката не знать никаких забот.

Есть и еще один прием – концертные туры раз в несколько лет, а длительные паузы можно заполнять записью альбомов, некоммерческой деятельностью и активной личной жизнью, которая, попадая в таблоиды, поддерживает различные слухи об артисте.

(Вот тут, кстати, вспомнил совершенно идиотскую историю, как в «темные 90-е годы» один наш «желтый журнал» написал, что однажды в Лондоне Максиму Леонидову, то ли на руки, то ли в стакан напИсала какая-то из Spice Girls. Бред, правда? Но тогда про Макса написать было больше нечего, а ведь правду говорят: «кроме некролога – все реклама».)

Но это все было на Западе. А в условиях развитого до патологии социализма максимум, на что мог рассчитывать актер, это на персональную пенсию. Вот и моталась несчастная, постаревшая Рубина Калантарян по огромной стране, как девочка, в каждом городе ощущая все меньший и меньший к себе интерес.

А Сергей Александров это помнил и безумно не хотел стать свидетелем повторения этой истории или того хуже: увидеть, как обрюзгшие, спившиеся и подсевшие на иглу секреты, сойдя с ума от этого многолетнего безысходного «чеса», по одному исчезают в психбольнице, в ЛТП, на кладбище…

Макс:

– Мы тогда страшно бухали. Жутко. Измотаны были очень – из города в город, из города в город, и так уже несколько лет!

Забл:

– Чтоб не сойти с ума, мы придумали две деревни: Писолысово, где мы с Максом жили, и Громозадово, с населением в виде Фомы и Муры. И две деревни между собой на гастролях воевали! Подушками из-за угла дрались, презервативами с водой бросались! Рабочих, доктора в эту игру вовлекли!

Мура:

– Чтобы нас развлечь, в театр даже специальных людей на работу брали! Вот во Владивостоке нашли Феликса… Ну, очень хороший добрый парень, только ничего не умел, ему даже специальную функцию придумали: на сцене провода распутывать. Такой и этого не мог! Однажды побежал, споткнулся, упал и затих… Чтоб, типа, внимание не отвлекать на себя! А мы ржем, остановиться не можем!

Гастроли по Дальнему Востоку. Второй справа – тот самый Феликс

Забл:

– Этот Феликс был морским офицером, ну, после какого-то гражданского вуза призвали. Ему нужно было служить двадцать пять лет, и чтоб его с флота списали, он специальную акцию там устроил: во время учений на торпедном аппарате нарисовал «пацифик»… Такой скандал был! Но своего он добился, из офицеров списали вчистую!

Фома:

– А однажды на гастролях мы достали какую-то «шмаль», заперлись все вместе в номере и начали курить. Сидим, хохочем! Аза дверями Натаныч орет: «Открывайте, сволочи! Что вы там делаете, какую гадость в себя засаживаете! Дверь сломаю – всех убью!» Ну, мы ему открыли, он влетел, глазами водит, носом сопит, а сказать ничего не может – он же не знает, как дурь пахнет!

Макс:

– Представляешь, мы тогда включили телик, а там, прости Господи, «Пламя» про снегопад поет! Мура посмотрел и начал плакать: «Вот, артисты, вот песня! Нам с вами никогда такого уровня не достичь!»

Фома:

– А потом сели в машину, и с Максом вдруг истерика случилась: «Ай, страшно, ай, не могу ехать!» Ногами в торпеду уперся и глаза руками закрыл… Вот тогда мы поняли, что нам эту штуку вообще нельзя.

Так что палитра способов безболезненного снятия психологического напряжения и физической усталости постепенно иссякала. Стало понятно, что еще год в таком режиме люди просто не выдержат. И Папа решился.

Натаныч:

– Понимаешь, при любой незначительной проблеме они уже начинали друг друга всерьез ненавидеть. Устали жутко. Я пытался им расслабуху организовывать и ее же контролировал, как мог. Как ты думаешь, если я в штат театра взял гастрольного врача, это что-нибудь значит? Но сорваться это все могло в любой момент, и тогда я подумал, что наш театр может быть спасением.

А зрителям и в голову не приходит, как они устают!

А действительно, театр как юридическая форма хозяйствования это, конечно, хорошо, но если есть несколько классных артистов, почему не сделать нормальный спектакль, поработать над ним, удовлетворить все творческие амбиции… А петь песенки в концертах – просто для удовольствия и не в напряг!