Это слово – Убийство

Ларри Гудвин сидел за компьютером спиной к нам и играл в какую-то игру, кажется, «Мортал комбат». По его разговору сразу было понятно, что у мальчика нарушены речевые функции: слова выходили невнятные, полуоформленные, как будто из-за некой пелены. Бросались в глаза длинные нечесаные волосы и лишний вес, подчеркиваемый мешковатыми джинсами и свитером свободного покроя. Стены спальни были оклеены постерами футбольного клуба «Эвертон», кровать двуспальная, небольшая. Чисто прибрано, ухоженно – и все равно подзапущено.

Ларри прошел уровень в игре до конца, нажал кнопку «Пауза» и обернулся. Круглое лицо, толстые губы, легкий пушок на щеках. Повреждения мозга отчетливо читались в расфокусированном взгляде, не выражающем ни малейшего любопытства. Я знал, что ему девятнадцать, но выглядел он старше.

– Вы кто? – спросил мальчик.

– Меня зовут Готорн, я друг твоей мамы.

– У мамы особо нет друзей.

– Не может быть.

Готорн огляделся.

– Хорошая у тебя комната.

– Больше не моя. Мы продаем.

– Мы найдем не хуже, – пообещала Мэри, садясь на кровать.

– Я не хочу уезжать.

– Вы собирались его о чем-то спросить? – напомнила Джудит возле двери, стремясь поскорее от нас избавиться.

– Ларри, ты часто выходишь гулять? – поинтересовался Готорн.

Ну и смысл? Видно же, что мальчик никак не смог бы добраться до центра города; тем более в нем не чувствовалось ни капли агрессии – авария забрала все эмоции вместе с остальной жизнью…

– Выхожу иногда, – ответил тот.

– Но не один, – добавила Мэри.

– Иногда, – возразил мальчик. – Я ездил к папе.

– Мы посадили тебя на такси, а он встретил.

– Ты когда-нибудь был в Южном Кенсингтоне? – спросил Готорн.

– Сто раз.

– Да он понятия не имеет, где это, – вполголоса заметила мать.

Я не выдержал и тихо вышел, впервые взяв инициативу на себя. Готорн последовал за мной. Джудит Гудвин проводила нас до выхода.

– Какая молодец няня, что осталась с вами, – заметил Готорн. Тон у него был уважительный, но я-то знал: он попросту копает информацию.

– Мэри очень привязалась к мальчикам и после аварии не смогла уйти. Я рада, что она осталась: для Ларри очень важна непрерывность общения.

И снова в ее голосе слышались холод и недосказанность.

– Она переедет с вами?

– Мы это еще не обсуждали.

Джудит открыла входную дверь.

– Было бы хорошо, если бы вы больше не появлялись, – сказала она. – Ларри ненавидит, когда его отвлекают, и плохо переносит незнакомых людей. Я лишь хотела показать, в каком он состоянии. Как видите, мы не имеем отношения к случившемуся с Дайаной Каупер. Мне больше нечего добавить.

– Благодарю вас, – отозвался Готорн. – Вы нам очень помогли.

Как только мы оказались снаружи, он достал пачку сигарет и закурил. Я понимал, что он чувствует, – я сам был рад выбраться на свежий воздух.

– Почему вы не показали ей письмо? – спросил я.

– Чего? – Готорн помахал спичкой, гася пламя.

– Письмо, которое получила Дайана Каупер – ну то, что вы забрали у Андреа Клюванек! Может, Джудит его сама написала? Или ее муж. Она могла бы опознать почерк.

Готорн рассеянно пожал плечами, думая о чем-то своем.

– Бедный парень, – пробормотал он.

– Да, ужасно… – согласился я совершенно искренне.

Оба моих сына упрямо предпочитают ездить в Лондон на великах, частенько забывая надеть шлемы. Конечно, я на них ору, а что толку? Им уже под тридцать. Ларри Гудвин был воплощением кошмара, о котором я старался не думать.

– У меня есть сын, – заявил вдруг Готорн, отвечая на вопрос, заданный двадцать четыре часа назад.

– Сколько ему?

– Одиннадцать.

Готорн был явно расстроен, его мысли витали где-то далеко. Только я собрался задать следующий вопрос, как он повернулся и выдал:

– И он не читает твои гребаные книжки!

Зажав сигарету между пальцами, Готорн поднес ее к губам и двинулся вперед. Я последовал за ним.

Затем произошло нечто странное. То ли сработал инстинкт, то ли я краем глаза засек какое-то движение, но я вдруг почувствовал, что за нами наблюдают. Я оглянулся на дом: кто-то стоял у окна комнаты Ларри Гудвина, однако, заметив меня, поспешно отступил. Я так и не смог разглядеть, был ли это сам Ларри или его няня, Мэри О’Брайан.

И только сейчас я вдруг понял, что они практически неотличимы.

9. Звездное обаяние

По дороге к метро Готорну кто-то позвонил на мобильный. Он ответил, но не представился, лишь молча выслушал с полминуты и нажал отбой.

– Мы едем на Брик-лейн, – объявил он.

– Зачем?

– Блудный сын вернулся, Дэмиэн Каупер. Наверное, никак не мог втиснуть поездку в плотный график. Мать мертва уже больше недели.

Я задумался над его словами.

– А кто это был?

– Где?

– По телефону.

– Какая разница?

– Было бы интересно узнать, откуда вы получаете информацию.

Готорн не ответил, и я продолжил:

– Вы в курсе, что Джудит Гудвин выходила со станции «Южный Кенсингтон», – значит, кто-то предоставил вам доступ к записям с видеокамеры. Потом криминальное прошлое Андреа Клюванек. Для бывшего полицейского вы поразительно осведомлены.

Готорн устремил на меня знакомый взгляд, который у него так хорошо получался: смесь удивления и обиды.

– Неважно, – буркнул он.