Это странное волшебство

Вам-то не нужно… Что бы он, интересно, сказал, если бы имел малейшее представление о моих проблемах… Почему я до сих пор ничего не сказала о прошедшей ночи, сама не знаю. Наверное, эта смерть выглядела насильственной, вернее, воспринималась так, и просто страх заставлял меня держать язык за зубами. Будто тот первый выстрел из винтовки с глушителем был сигналом начала страха и опасности, а молчание оставляло меня в стороне, на заколдованном островке безопасности, позволяло защищать его от вторжения насилия. «А у него есть семья?»

«Жена. Они живут с его родителями. Вы, наверное, знаете дом, розовый на перекрестке».

«Да, очень симпатичный. Помню, я думала, что они хорошо, наверное, живут».

«Жили. Им будет его не хватать».

Я посмотрела на него, пораженная не словами, а холодностью тона. «Вы к чему-то подводите. Знаете об этом что-то? Почему не говорите?»

Он заколебался, потом неожиданно улыбнулся. «Сам не знаю почему. Это меня не касается, и точно не затронет вас. Просто, когда этим займется полиция, может проявиться кое-что любопытное».

«Например?»

Он пожал плечами. «Простые и бесхитростные рыбаки не живут так хорошо, как Янни и его семья. Ходили слухи, что он занимается контрабандой, регулярно ходит в Албанию и хорошо на этом зарабатывает».

«Но ведь… Я думала, что здесь многие мужчины этим занимаются? И Корфу хорошо расположен, прямо у железного занавеса. Наверное, „предметы роскоши“ там хорошо идут? Но откуда кто-то вроде Янни Зуласа может взять такие предметы?»

«Откуда я знаю? У него были бы свои контакты, кто-нибудь в городе Корфу, может быть, связь с Афинами или Италией… Но уверен, что он бы не смог заниматься этим один. Он вовсе не был гениален. Делал это, скорее всего, за плату».

Я облизала губы. «Даже так… Вы же не думаете, что может быть связь. Что он из-за этого убит? Вы же к этому ведете? Значит, это убийство, Годфри?»

«Нет, нет, ради бога, не предполагал ничего подобного! Боже мой, нет! Не мучайте себя. Вы белая, как простыня. Слушайте, все это сущий вздор. Сомневаюсь, что бедный Янни мог бы стать таким важным, чтобы его стоило убивать! Забудьте об этом. Я подумал, что у него могли быть неприятности с пограничниками с той стороны. У них, очевидно, есть прожекторы, автоматы и все прочее. Если он был ранен, а потом поплыл домой, ночью могли происходить жуткие вещи. Он мог потерять сознание и упасть за борт».

«Понятно. Но даже если полиция что-то узнает об этом, у семьи не будет неприятностей, правда?»

«Сомневаюсь. Я не о том».

«Тогда что вас беспокоит?»

«Тогда они могут задуматься и о Спиро сильнее, неприятно. Я очень подозреваю, что он не раз ходил с Янни. Это меня не беспокоило, я не задавал вопросов. Мальчику приходилось содержать мать и сестру, а как он это делал – его личное дело. Но не хочу, чтобы они узнали об этом теперь. Это ни к чему не приведет и расстроит мать. По ее мнению, Спиро был sans peur et sans reproche и хороший христианин. Уверен, что она посчитает контрабанду аморальной, как бы легко мы с вами к ней ни относились».

«Я не сказала, что легко к ней отношусь. Думаю, что, если живешь под защитой страны, нужно соблюдать ее законы. Просто не удивилась. Но знаете, даже если полиция обнаружит что-нибудь нехорошее про Спиро, я уверена, они Марии не скажут. Полицейские тоже люди, все уже закончилось, мальчик умер».

«Возможно, вы правы. Ну что же… – Он потянулся и вздохнул. – Вот проклятое дело, лучше с этим покончить. Вы уже способны двигаться?»

«Да, я в порядке».

Он взял меня за руку и вывел на тропу. «Отведу вас к себе домой, к телефону. Это ближе, и ни к чему волновать вашу сестру, пока вы окончательно не пришли в себя. Полиция захочет вас видеть, можно встретиться с ними у меня, если хотите, а потом отвезу вас домой на машине… У вас с собой была одежда, полотенце или туфли? Если подождете, я принесу».

«Все в заливе, но боюсь, Фил тоже там. Она спала, а сейчас, наверное, проснулась и гадает, куда я делась».

Он немного растерялся. «Это меняет дело, да? Придется сказать. Не очень в этом разбираюсь, а это не… расстроит ее или что-то?»

«Думаю, все будет в порядке, если она не увидит тела. Все равно ведь узнает… Подождите, кто-то идет. Наверное, она».

Через секунду Филлида появилась на тропинке. Должно быть, давно проснулась. Никаких следов купания, накрасилась, причесалась, одела красивую юбку поверх купального костюма, а сверху – халат. Как только я ее увидела, немедленно вспомнила о собственных недостатках, всегда так было. Ну и страшная я, наверное, соль высохла на коже, волосы дыбом, а физиономия еще и перекошенная от шока. Сестра весело сказала: «Кажется, я слышала голоса! Привет, Годфри! Направлялся к нам или просто пришел купаться?»

«Ни то и ни другое. Был у яхты и услышал Люси».

«Ты мои туфли принесла? Спасибо большое. Как ты отгадала, что они мне нужны?»