Это только танец

Войдя в дом, отец спросил:

Что ты хочешь сейчас делать?

Я сказал:

Мне все равно, все, что ты хочешь.

Он ответил:

Я хотел бы, чтобы ты отдохнул после такого длинно-го пути... А я займусь приготовлением малинового джема. Готовить малиновый джем - это одно из его хобби. Я спросил:

Можно я тебе помогу?

Он:

О, не беспокойся.

Я:

Но я хотел бы.

Он:

Ну, хорошо.

Я прошел на кухню и мы начали с ним варить малино-вый джем. Мы стерилизовали банки, разминали малину, а он рассказывал мне о всех ужасах своей жизни: о том, как он тоскует, что все забыли его... Очень тяжелая история. Я испытал к нему неимоверное сострадание, так как я любил его, и в то же время я видел, насколько обусловленно его сознание. То есть мне было видно, где у него стопор. Я про-должал делать мантру, разминать малину и говорить ему что-то вроде: ."А пузырьки должны все подняться кверху? А банки готовы? А куда мы это переложим?" Через некоторое время, поскольку я не препятствовал его фантастическим темным облакам, которые он создавал, и не помогал ему в этом, он начал говорить такие вещи:

"Смотри, все пузырьки уже наверху..." - и вскоре его раз-говор перешел на то, что "здесь-и-теперь". Он стал говорить о приготовлении джема. И когда он заговорил об этом (вам уже известно - с помощью такого способа человека можно привести в состояние здесь-и-теперь), морщины на его лице разгладились, и вся его модель старого человека, стоящего на пороге смерти, и вся чепуха по поводу всех неудач и несчастий ушли в прошлое - теперь мы с ним делали джем здесь-и-теперь. Мы были с ним просто двумя парнями, ко-торые делали джем. Когда мы закончили, он был счастлив, он улыбался.

Потом он спросил: "Что мы будем дальше вместе де-лать?" - он вошел со мной в "высший контакт" потому, что я тогда находился в здесь-и-теперь. И все, что я делал, - я делал малиновый джем. И он вошел в это место, и ему там было хорошо. Каждый человек хочет, чтобы ему было хорошо. Потом я вышел на час-другой, и он снова ушел в свое пространство, потому что это его карма - торчать в том пространстве. С того времени мы подолгу бывали вме-сте, и он все чаще и чаще был в пространстве здесь-и теперь. В заключение этой истории добавлю, что спустя восемь месяцев я присутствовал на его свадьбе. Он женился на пятидесятилетней женщине, красивой, чудесной женщине, когда-то работавшей у него секретарем в Организации Достижений Юношества, президентом которой был мой отец. И его женитьба тоже своего рода юношеское достижение. Войдя в церковь он сказал: "Это все - твоих рук дело".

А все, что я делал, - я всего лишь держал его руку в своей, потому что он все время пытался говорить то о буду-щем, то о прошлом: "Может я делаю что-то не так по отно-шению к памяти матери? А вдруг, в последствии, это окажется ужасным?" и т. п.

Я:

Как ты себя сегодня чувствуешь? Что мы будем де-лать сегодня?

Он:

О, она прекрасна. Она чудесный человек, но меня беспокоит...