Это только цветочки

Второй раз за сегодняшний день я общалась с ментами. И не могла сказать, что это мне очень нравилось. В конечном итоге, сняв со всех присутствующих (за исключением бедолаг со связанными руками) показания, старлей велел сопровождавшим его сержантам забрать живых бандитов, а труп увезли на «Скорой» в морг, где ему должны сделать аутопсию, то есть вскрытие для установления причин смерти.

— Значит, вы утверждаете, — оставшись с нами четверыми, спросил голубоглазый Андрей Васильевич, — что эта троица сегодня убила какого-то человека в лесу?

— Утверждаю, — кивнула я, закуривая сигарету, — о чем я сделала соответствующее заявление в районный отдел милиции. Заявление у меня принял капитан Гришанин Михаил Михайлович.

— Хорошо, — пробормотал голубоглазый, почему-то почесав себе нос, — так и запишем.

— Кстати, — заметила я, — капитан Гришанин взял образцы крови с поляны. А еще, если бы он захотел, я бы могла показать ему место, где стреляли в меня. Там наверняка остались стреляные гильзы. Уверена, они могли бы пригодиться для расследования.

— Мы с вами еще свяжемся, — закивал головой старлей, собирая бланки протоколов. — До свидания.

— Рады были познакомиться, — ответила я за всех.

Витька пошел провожать Андрея Васильевича, а я залпом выпила холодный кофе и посмотрела на Костика.

— Там у вас ничего не осталось?

Мне было так хреново, что я просто не могла не выпить граммов пятьдесят или немного больше чего-нибудь крепкого.

Костик сразу все понял. Он сгонял на кухню и вернулся через несколько минут с рюмкой водки и тарелочкой с ветчиной и нарезанным помидором.

— Замечательно, — поблагодарила я его. — Можете ко мне присоединиться. Думаю, на сегодня все закончено.

— На сегодня? — тревожно спросил зашедший в комнату Виктор. — Что ты хочешь этим сказать?

Сперва я выпила рюмочку, закусила ветчинкой и помидорчиком, а уж потом с оттенком жалостливого снисхождения посмотрела на Виктора.

— Я хочу сказать, — четко произнесла я, доставая из пачки последнюю сигарету, — что у меня есть предчувствие, а предчувствия, как правило, меня не обманывают, что это не есть завершение нашей сегодняшней эпопеи.

— Что же нам теперь, — Виктор округлил глаза, — сидеть по домам и никуда носа не высовывать?

— Вот именно, — кивнула я, — если вы не хотите, чтобы вам его отстрелили. Впрочем, Наташа и Костя спокойно могут жить в своих квартирах, насколько я понимаю, бандиты не успели узнать, где они живут, а вот тебе лучше сменить место обитания. Есть где пристроиться?

— Ну, — неопределенно произнес Виктор, — я бы мог переехать к родителям…

— Можешь пожить у меня, — неожиданно предложила Наташа, — если хочешь, конечно.

— Ну вот и прекрасно, — сказала я, — если возникнут какие проблемы, звоните, будем решать.

ГЛАВА 4

Дома я приготовила себе славный ужин, пожарив несколько хорошо отбитых кусков свинины и сварив стручковую фасоль. Очень люблю это блюдо. Достаточно опустить фасоль в кипящую подсоленную воду, накрыть крышкой и оставить на среднем огне на десять минут — за уши не оттянешь! Очень рекомендую.

После ужина я включила телевизор, и, попотчевав себя изрядной дозой плохих новостей в общероссийском масштабе, перебралась в кровать и моментально уснула.

Наутро я поздравила себя с тем, что выгодный деловой партнер так и не появился на горизонте. Витьку я таковым не считала, да и повода думать о нем, как о реальном клиенте, не было. «Но ведь додекаэдры никогда не врут!» — возразила я сама себе. Следовательно, нужно ждать, авось кто-нибудь нарисуется. Позавтракав остатками ужина, позвонила старлею и спросила, как движутся дела. Он был немногословен, отвечал небрежно и неохотно, и в итоге я решила пока его больше не беспокоить — кто его знает, может, он нервничает? Пускай сосредоточится, все продумает, просмотрит внимательно бумаги. Меня он пока вызывать не собирался — это я поняла. Положив трубку, я снова перекочевала к телевизору. Но в этот раз включила видео и погрузилась в студенческие будни Аризонского колледжа. Выходить я не то чтобы боялась, но решила временно сохранять особую бдительность и осторожность.

В этом тихом режиме прошло два дня. Мой досуг не был прерван ни одним деловым звонком, и я все больше недоумевала, где же обещанный мне выгодный партнер. Так ведь и дисквалифицироваться можно! Витька мне не звонил, Костик — тоже. Меня это не раздражало и не печалило, просто наводило на не очень приятную мысль, что людская благодарность и внимание не имеют возможности выжить в каждодневной суете.

На третий день я позвонила старлею и полюбопытствовала, как там мои парни? Он пробурчал в ответ что-то невразумительное, мол, если я понадоблюсь, меня вызовут повесткой. Эта ситуация мне показалась странной. «Как это: если понадоблюсь? — удивлялась и даже негодовала я. — Я же главный свидетель!»

Недолго думая, я решила все выяснить у своего школьного приятеля Димки Кожухова, служившего в областной прокуратуре. Я отыскала свою старую записную книжку и открыла ее на букве «К». А, вот и номерок.