Это твоя жизнь

А в трансляции эту мою фразу пустили под песню «Больше нет героев» группы «Стрэнглерс»,[48] и больше меня не показывали. Продюсерша пыталась заставить меня праздно порассуждать, как мы жили «без будущего», про «нужно что-то менять» и как трудно было пережить «заскоки юности», но потом вдруг заподозрила, что я решил за ней приударить, когда хотел рассказать историю, которая заканчивалась фразой «А я ему и говорю: „Да, сэр, я танцую буги!“».[49]

Я посмотрел себя в программе и решил, что по крайней мере я не так жалок, как большинство других «знаменитостей» на этом шоу. Кто все эти люди? — ожесточенно думал я, проматывая присланную мне кассету. О половине из них я в жизни не слыхал. Наверное, анонимным типом под диктовку можно и не быть, если появляться на публике как можно чаще: тогда я стану слегка известным типом под диктовку.

Я принял участие в дискуссии в прямом эфире утренней программы. Истощение запасов трески в Северном море подсказало нескольким бульварным газетам статьи о том, что традиционная для британцев жареная рыба[50] может навсегда исчезнуть, и они решили, что как раз здесь-то и пригодятся мои знания. Ассистентка режиссера объяснила мне по телефону, что поскольку они пригласили трех серьезных экспертов, то подумали, что Джимми Конвей с его знаменитым рыбным номером сумеет оживить беседу. Так я оказался в зеленой студии рядом с консерватором из палаты лордов, бедолагой тральщиком, который приехал в Лондон из Халла,[51] и голландским депутатом от партии Зеленых в Европарламенте. Там же сидели разные гости по другим вопросам, листали утренние газеты и опустошали бесчисленные чашечки кофе. Посла Эфиопии спросили, где его скейтборд, но другая ассистентка вступилась за него: «Нет, это голод, а скейтборд сейчас гримируют». «У вас атом? — спросили у голландского парламентария, но тут же спохватились: — Нет-нет, простите, у вас ведь только рыба, да?» Нам прицепили микрофоны и, пока шли новости и прогноз погоды, быстро рассадили на диванах, а потом ведущая сказала: «Неужели зажарили всю треску? Со мной в студии четыре человека, которые обсудят конец великой британской традиции». Я сидел и ждал, пока ведущая у меня что-нибудь спросит, а оба политика тарахтели без умолку, и наконец она обратилась ко мне: «Джимми Конвей, а что вы об этом скажете?» И я возвел очи горе и сказал: «Треска! Короче, вот несуразная рыба! Так и прет в трал, и такая вкусная. За миллионы лет, которые потрачены на эволюцию, можно бы и догадаться, что не надо быть таким вкусным, верно? Так что, треска, вымрешь ты. Ну и кто тут виноват? Смирись и уступи место!»

У ведущей было несколько шокированное выражение лица, но когда до нее дошли мои слова, она выдавила из себя громкий смех и пролопотала: «Спасибо, а теперь Келли расскажет нам о новостях бизнеса». У меня было чувство, что вместо «трески» я оговорился и сказал «додо», но все равно было не смешно, потому что рядом со мной сидели борец за защиту окружающей среды и рыбак. Последний вообще приехал аж с Северного моря, а ему и слова не дали вставить. Правда, задали пару вопросов, но оба раза за него ответили политики, а другого шанса ему не представилось.

— Ну да, я так и думала, что четыре гостя для этой темы многовато, — беспечно ответила ассистентка, когда он пожаловался, что весь экипаж шхуны не вышел в море, чтобы посмотреть, как он станет защищать их отрасль. — Не волнуйтесь, может, в следующий раз на вас хватит времени. — Будто для него возможен следующий раз.

В общем, бедный рыбный промысел никто не защитил, зато, э-ге-ге, Джимми Конвей выяснил, что рыбного номера у него нет и в помине.

Так как у нас в Сифорде дефицит британских вещательных корпораций, национальных газет, рекламных компаний и издательств, мне пришлось жить в Лондоне по несколько дней кряду. Родители, похоже, искренне радовались мне, да и Бетти, кажется, не возражала против отдыха от диеты из сухого корма. Хотя мама по-прежнему утомляла, в отношении ко мне у родителей наметился явный сдвиг. Раньше, когда мама начинала свои монологи, невозможно было угадать, куда ее занесет, а теперь, слушая ее беседы с подругами, я мог гарантировать, что тема младшенького всплывет непременно.