Это ты, Африка!

СУДАН — ОПАСНЫЕ ВЕЩИ

1. Комендантский час. Правительство Судана вводит комендантский

час, который строго соблюдается. Люди, обнаруженные на улицах в течение комендантского часа, подлежат аресту. Время комендантского часа периодически изменяется.

2. В Судане запрещено законом собираться более чем четырём

людям одновременно. Поэтому, например, играть в баскетбол здесь проблематично.

3. Проблемы с местными полицейскими. Путешественники должны зарегистрироваться в полиции в течение трёх дней после прибытия. Перед тем, как переехать в другое место, вы должны получить разрешение на это. На новом месте в течение 24 часов необходимо зарегистрироваться вновь. За этим строго следят. Но даже с правильными документами, очень вероятно, что вас задержат в пути.

4. Террористические тренировочные лагеря. Судан считается

очень опасным для западных путешественников из-за большого числа тренировочных баз террористов и исламских фундаменталистов. Они расположены в окрестностях Хартума, вдоль побережья и в других безымянных местах."

Да и другие люди, даже наши соотечественники, с которыми мы общались, предостерегали нас от поездки в Судан.

— Нашли куда ехать! В Судан?! Это же страна беззакония! Даже наши самолёты её облетают! — так восклицал уважаемый доктор из Института тропической медицины.

— В Судане много лет идёт гражданская война. На юге свирепствуют люди полковника Гаранга, вас они просто кастрируют; на севере — войска генерала аль-Башира. Здесь с вас будут срезать кожу лоскутками и заставят её есть, — утверждал другой авторитетный источник.

Суданский климат и болезни издревле отпугивали путешественников. Брэм писал:

«Климат Хартума несомненно один из самых нездоровых на свете. Было вычислено, что 80 процентов европейцев, вынужденных жить много лет сряду в Хартуме, умирают в течение этого времени… Климат Судана губителен для всех: неграм он так же мало подходит, как и белым, туземца умерщвляет так же легко, как и пришельца. Болезни в Судане развиваются так быстро, что часто в несколько часов кончаются смертью.»

Мы же, со справками АВП в кармане и оптимизмом в голове, на шестидесятый день путешествия шли по темнеющим улицам Омдурмана и искали место для ночлега. Какая регистрация, какие пермиты, где комендантский час? Где террористические лагеря? Да и угощали нас все последние дни не собственной кожей, а чем-то более вкусным.

Андрей, увидев группу молодых людей у каких-то ворот, решил попросить у них чай. Молодые люди, разумеется, не бросились нас кастрировать или отрезать кожу, а с удовольствием пригласили во двор, освещённый тусклым электрическим светом. Там стояло несколько деревянных лежаков, мы присели. Ребят было человек десять, им было, вероятно, по 18–20 лет. Один из них носил зелёную тюбетейку; как нам объяснили, он был молодым муэдзином. Вероятно, все тусующиеся в этом дворе были учащимися медресе, и поэтому они завели с нами беседу на мусульманскую тему.

«Вот, видишь, я Black (чёрный) — показывал нам свою руку один из ребят. А ты Blue (голубой; он имел в виду белый). А Аллах — он показал на небо — один для всех, для тебя и для меня.»

«Иса (Иисус) — Мессия, святой, но не Аллах. Аллах — один. Для меня и для тебя, один и тот же.»

Пока нас просвещали, оказалось, что во дворе имеется душ. Мы сходили и помылись — по очереди, пока прочие беседовали. Хорошо в цивилизованном городе! Принесли чай.

«Тут рядом есть мечеть. Хотите переночевать в мечети?» — спросили нас.