Это у меня в крови (ЛП)

– Если Шоколад Биттера правда в Германии на четвертом месте, – сказала Нетти, – может, София думала улучшить положение за счет расширения бизнеса в Америке. Слушайте – она выходит замуж за Микки лишь бы подобраться достаточно близко для уничтожения Баланчиных. Или взять бизнес в свои руки.

– Когда ты проснулась? – поинтересовалась я.

– Сейчас. Вы двое шумные. Привет, Вин.

– Нетти, девчушка ты моя, – поздоровался Вин. – Вопрос, Микки ей помогал или это для него будет новостью тоже?

– А также, договорилась ли она об убийстве Лео? – прибавила Нетти. – И это она пыталась убить нас с Анни?

– Помимо Юджи Оно, мне думается, она была единственной в пределах досягаемости, чтобы организовать нападения, – сказала я.

Нетти вздохнула.

– Что нам теперь делать? – спросил Вин.

Нам. Нахально для него, но я почувствовала себя лучше.

– Я даже не уверена, – сказала я. Если это действительно она убила Лео, мне нужно сделать очень тяжелую вещь. Но как сказала Чарльз Делакруа, сперва-наперво нужно убедиться. Выяснить, кто состоял с нею в заговоре. В то же время, как бы я ни была благодарна Нетти и Вину, признаться, что я собираюсь кое-кого убить, была не готова.

– Нужно съездить к Джексу. У него может быть какая-то информация, да и он донимает меня встречей, просит увидеться в течение месяца.

Я опустилась на колени и убрала крошки шоколада Биттеров в мусорную корзину. Я подняла золотую фольгу, чтобы положить ее в сумку, но Нетти забрала ее у меня. Она сложила ее пополам, чтобы она стала квадратной, затем сложила еще несколько раз. Вернула она мне маленького золотого дракона.

– Эй, ты где этому научилась? – захотел узнать Вин.

– В лагере для одаренных, – пояснила она.

Как видите, так я и думала. Он не прошел даром 

ГЛАВА 15 Я ИДУ В РИКЕРС

По понедельникам и вторникам на острове Рикерс часов посещения не было. А в среду я не пошла, поскольку график посещения определялся по фамилиям. Проведя расследование, я определила, что день Джекса – четверг. Вдобавок я прочитала исчерпывающий себя дресс-код: никаких купальников, рваного или просвечивающего, лайкры, шляп, капюшонов или униформ. Он также гласил, что «посетители должны в обязательном порядке надеть нижнее белье». (Примечание: ну никаких даже отдаленных шансов выйти без него.)

Запрет на униформу отметил тот факт, что я больше не ученица Святой Троицы. Жизнь в форме была намного проще. Одеваясь в то утро, я решила придумать себе новую. Но какую? Форма предназначена отражать жизненный статус. Больше мне не суждены ни колледж, ни школа. С длинным списком правонарушений за спиной было невозможно стать криминалистом. Я больше не какао-фермер. Не опекунша брата. Или даже сестры. Нетти уже в состоянии позаботиться о себе.

На данный момент я ни больше, ни меньше как девушка с печально известной фамилией и вендеттой, а то и двумя.

Но что надеть на отмщение моего убитого брата?

Добираться до Рикерса пришлось с пересадкой, я зарегистрировалась и наконец меня ввели в комнату с привинченными к полу столом и стульями. Лучше бы я посетила его за пластиковым экраном с телефоном, как показывают в старых фильмах, но полагаю, мой кузен не считается особо опасным, чтобы заслужить таких мер предосторожности.

Я села и минут десять спустя в комнату вошел Джекс.

– Благодарю за визит, Анни, – сказал он. Внешность Джекса с последней нашей встречи изменилась. Он побрил голову. Нос явно сломан в нескольких местах, но залечен, одна скула пугающе скошена. Выше бровей наложены швы.

– Я теперь не такой хорошенький мальчик, которого я играл, а, кузина?

– Ты никогда не был хорошеньким, – сказала я, но не могла не пожалеть Джекса. Он всегда трепетно относился к внешности.

Джекс рассмеялся и сел за стол напротив меня.

Я хотела расспросить его о многом, конечно, но лучший способ борьбы с Джексом – это позволить говорить ему.

– Ты наконец пришла, – прокомментировал он.

– Ты умолял бы меня месяцами.

Джекс тряхнул головой.

– Не-а, ты пришла не за этим. Никто не любит Джекса. Ты, наверное, до сих пор в обиде за мой выстрел в твоего парня. Тебе просто что-то нужно.

Я взглянула на часы.

– А как ты думаешь, чего я хочу?

– Как я уже писал. Информация, – сказал он.

Верно.

– Твой отец умер.

– Юрий, да, я слышал. Кого это заботит? Этот человек мне не отец.

Было трудно поверить, что он не испытывал особых чувств к отцу.

– Вернемся в сентябрь, ты сказал, что Нетти и я в ужасной опасности, и возможно знаешь, что с тех пор были совершены покушения на наши жизни, а Лео погиб.

– Лео погиб? – Джекс мотнул головой. – Это не должно было зайти так далеко.

– Что не должно было? Что ты имеешь в виду?

– Мне тяжело... – Джекс понизил голос, – кто-то в Семье попытается прихватить тебя и твою сестру. Таким образом, никто со стороны Леонида Баланчина не вмешается в бизнес. Хотя никто не собирался трогать Лео. Он отправился туда, куда ты его и послала. Он был вне игры.

– Кто, Джекс? Скажи, кто именно.

Джекс помотал головой.

– Я... не уверен. Хорошо, смотри, в чем дело. Отравить всех я не мог.

– Я верю.