Это в сердце моем навсегда

- Наш командир и политработник, - говорил Григорий Иванович, - должен обучение и воспитание людей проводить целеустремленно и предметно. А для этого надо хорошо знать своих подчиненных, почаще бывать среди них, по душам беседовать с ними, знать, что волнует красноармейцев, как они настроены.

Котовский напомнил, что идейно закаленные бойцы в бою - бесстрашны, и требовал, чтобы партийно-политическая работа в подразделениях и частях велась постоянно.

Большое внимание комкор уделял также спорту. Он рассматривал его как составную часть боевой подготовки и поэтому всячески поощрял. Особенно конный. В соединении часто проводились конноспортивные соревнования.

А однажды мы приняли участие даже в состязаниях на первенство Украинского военного округа. Проходили они на Харьковском ипподроме. В числе других и мне было доверено отстаивать честь 3-й Бессарабской дивизии.

Котовский поехал с нами. Перед началом заездов он собрал всех спортсменов соединения и по-отцовски пожелал успеха.

Подбадривая нас, спросил:

- Ну как, одолеем своих соперников? Хотя бы червонцев? - И сам отвечал: Должны!

Во время скачек Григорий Иванович находился в ложе вместе с другими командирами и представителям!! местной власти и активно, как теперь говорят, "болел" за нас.

И мы не подвели его. В командном зачете кавалеристы нашего корпуса вышли победителями. Я стал первым призером за выездку молодой лошади и вторым за прыжки в высоту.

Котовский был доволен итогами состязаний. Он поздравил нас с победой и всех отличившихся наградил ценными подарками.

Мы пообещали ему еще шире развернуть конный спорт в подразделениях и на соревнованиях, которые намечалось провести осенью следующего года, добиться более высоких результатов.

Но к глубокому нашему сожалению, Григорий Иванович не дожил до того дня. В 1925 году прославленного героя гражданской войны сразила вражеская пуля. Тяжело переживали мы эту утрату.

В корпусе Котовского на разных должностях я прослужил до 1932 года. Затем поступил учиться в Военную академию имени М. В. Фрунзе. По окончании ее в 1936 году вернулся в тот же корпус, только теперь в 14-ю кавалерийскую дивизию, и стал командиром 59-го кавполка.

В 1939 году участвовал в освобождении Западной Украины, а в 1940 году Бессарабии. В это время меня назначили командиром 131-й стрелковой дивизии, переформированной затем в мотострелковую. Так я расстался с конницей, в которой прослужил 24 года, пройдя боевой путь от рядового до командира дивизии.

 

Между Доном и Волгой

1 марта 1942 года после выздоровления меня направили в Москву в распоряжение командующего кавалерией Красной Армии генерал-полковника О. И. Городовикова. Ока Иванович разрешил мне пятидневный отпуск для поездки в Кировскую область, на станцию Зуевка. Там находилась моя семья, которую я не видел с первого дня войны. Разыскать ее помогли фронтовые корреспонденты, когда я лежал в госпитале.

В Москву вернулся с женой Натальей Григорьевной. Устроились с нею в гостинице ЦДКА.

Когда явился в штаб, у О. И. Городовикова встретил генерал-майора В. Е. Белокоскова. С ним мы вместе служили в Украинском военном округе.

Василий Евлампиевич сообщил мне:

- В Тимирязевском госпитале лежит раненый Рокоссовский.

Мы с женой тотчас же отправились к Константину Константиновичу. Рокоссовский был в тяжелом состоянии, и к нему никого не пускали. Но Константин Константинович настоял, и нам разрешили войти к нему, только строго-настрого предупредили, чтобы долго не задерживались.

Когда вошли в палату, Константин Константинович вопреки запрещению сидел на кровати. Он даже попытался встать на ноги, но сестра категорически запротестовала.

Мы обнялись. Рокоссовский пригласил сесть. Начались взаимные расспросы.

- А как вы, Наталья Григорьевна, живете? Куда вас война занесла? обратился он к моей супруге.

Жена рассказала. Потом добавила:

- Мы-то что! Вы-то, Константин Константинович, как себя чувствуете? Вон как вас война зацепила!

- Бывает. Ладно, хоть жив остался.

Рокоссовский был тяжело ранен в грудь в боях под Москвой. Он в то время командовал 16-й армией.

- А вы, Николай Васильевич, где сейчас? - снова повернулся ко мне Константин Константинович.

- Да вот только приступаю к обязанностям начальника боевой подготовки в штабе Городовикова.

- Опять конником стал!

- Да. Но, думаю, ненадолго.

Константин Константинович на минуту задумался, потом спросил:

- Что там, в верхах, слыхать о нас, попавших в эти постели?

- Точно сказать не могу, но будто намечаетесь на военный округ.

- Нет, это уж ни за что. Лучше поеду командовать дивизией, даже полком, но только не в тыл. Пришла сестра:

- Товарищи посетители, пора уходить. Мы с женой начали было собираться. Однако Константин Константинович сказал нам:

- Посидите еще. Я не устал, сестра. Дайте нам, пожалуйста, два стаканчика.

Через минуту медсестра принесла стаканы, молча поставила их на столик и вышла. Если б она знала, как мы ей были за это благодарны! Константин Константинович указал глазами на тумбочку:

- Откройте, там что-то есть. Друзья передали, а мне нельзя было. Сегодня, думаю, немножко можно...

Мы выпили.