Это все нереально! (сборник)

— Он говорит, что не будет мешать, — перевёл сыщик. — Итак…

— Итак, Дравог Ктулха, мой любовник, был владельцем фабрики по производству чулок. Секретной фабрики. Если бы кто-то из коллег миллиардеров узнал, чем он занимается, это означало бы для Ктулхи конец карьеры.

— Понимаю, твой благоверный сгорел бы со стыда.

— Скорее, его бы сожгли. — Алли закурила новую сигарету, на этот раз без помощи Децербера. — Но производство чулок было столь успешным… да что говорить! Никто в Аду не решается их производить, боясь быть осмеянным после громкого провала Озверевина. Помнишь?

— Не-а.

— Короче, этот модельер-гремлин непонятного или вовсе отсутствующего пола выпустил чулки пятидесяти форм, пятисот размеров и двух тысяч цветов. А когда их никто не захотел покупать, попытался сбагрить товар малоимущим. Но и те не взяли, предпочтя новомодным клоунским тряпкам старые, проверенные временем дедушкины гольфы. Репутация Озверевина умерла, причём в муках. С расстройства, он предпринял попытку суицида, только неудачную, сразу по двум причинам: гремлин и так находился в Аду, а повеситься на собственных чулках не получилось, потому что сотня связанных между собой пар не выдержала даже его хилого веса. Поплакав, модельер собрал пожитки, самое необходимое, что называется: передвижной дворец, круизный десятиэтажный лайнер, пятерых жён-супермоделей и семь целых две десятых триллиона душ, — после чего удалился в монастырь. Сейчас это здание — главная достопримечательность Ада, главнее Дворца Повелителя, да к тому же место паломничества иномирцев. Десять тысяч гектаров земли, шестизвёздочный отель, космодром и жизнерадостные, вечно пьяные монахи-шоумены; открыто от заката до рассвета; вход платный. И хотя авторитет Озверевин «немного» поправил, другие адцы не желают затевать бизнес с чулками. Не у всех до открытия собственного дела есть куча денег, доставшихся в наследство от безвременного почившего дяди. Кстати, несмотря на подушку, лежавшую поверх лица бездыханного тела, причину смерти толстосумы из полиции так и не сумели установить.

— Да уж, загадка. — Децербер фыркнул — Яасненько, но вернёмся к Ктулхе.

— Репутация — вот что делает простое существо миллиардером, — сделала вводную Алли. — Потерять её — значит, потерять миллиарды. И если бы дело ограничивалось лишь ими…

— Финансовые дела, да? — догадался пёср. — Нищий миллиардер, то есть бывший миллиардер, не сможет вернуть долг другому миллиардеру, пока не бывшему, и сомневаюсь, что последнего это обрадует. А к прочему, аренда, зарплата рабочим…

— Браво. — Алли саркастически похлопала в ладони. Не знаю, как это возможно, но ей удалось, — безгранично талантливая женщина.

— Понял. — Децербер приподнял на правой голове солнечные очки. Он всё больше входил в роль детектива. — Ктулха опасался за свои сбережения и жизнь, поэтому превратил фабрику по производству чулок в завод по производству ракушек.

— Ну что за умница…

— Я-то?

— Конечно ты, Децербер. — «Чтоб тебе пусто было! Из-за тебя я загремлю в каталажку!»

— Ктулха, по одной ему ведомой причине, счёл, что производить ракушки менее позорно, чем чулки, и замаскировал фабрику под завод, — подытожил детектив. — Фальшивый штат, фальшивые документы, фальшивые помещения с фальшивой аппаратурой… а где-то там, внизу, настоящие дела и настоящие чулки.

— Причём ретро!

— Ретро?!

— Ага. Теперь понимаешь?

— Никто в Аду не делает ретрочулки! Может, никто в Нереальности этим не занимается: накладно, да и разучились все.

— И если бы правда выплыла наружу…

— …то твоего «благоверного» не только бы растоптали, но и обокрали: кого не соблазнит лакомый кусочек в виде нескольких миллиардиков и секретной фабрики, которая способна принести ещё больше. Намного. — Децербер задумался. — А сбывал Ктулха продукцию, надо понимать, под фейковым лейблом…

— Ну естественно.

— …и через несуществующих посредников. А на производство ракушек тратил гроши, которыми с лёгкостью пренебрегал. И адцы не покупали ракушки не потому, что те были непопулярны, а потому, что Ктулха их не реализовывал. Хитреэц, хитреэц…

— Децербер. — Алли посмотрела псу прямо в глаза, в три пары справа налево. — Как же ты узнал о ракушках, если Дравог их не продавал?

Пёс рассмеялся.

— Есть ли в Аду что-то, о чём бы не знал его Повелитель…

— Повелитель?

Дец понял, что проговорился, но, увы, с опозданием.

— Ладно. — Он махнул рукой. — Уже, наверное, нестрашно раскрыться. Нет никакого Коальцеаттля, это тоже липа. Я работаю на Повелителя. Его заинтересовал странный завод ракушек, которые никогда не появляются на прилавках. Павла хлебом не корми, дай покопаться в чужих тайнах, особенно когда кто-то что-то скрывает от него в его же государстве.

— Тут вы с ним похожи.

— Алли, дорогая, если мне предложат выбрать: секс или секретное расследование, — я дам ответ не задумываясь. И не шибко похожий на Павлов.

— Но ты, слава Богу[19], и не владыка[20] Ада.

— Полностью согласен, слава… как-как ты сказала? Слава «Богу»?

— Вот чёрт, — процедила Алли.