Это всё магия!

Так вот, все эти немногочисленные партизаны (кто-то говорит, их было трое, другие – о десятке, но вряд ли больше) очень быстро распространили по относительно небольшой крепости листовки, в которых говорилось, что император в столице пирует, пока вы тут прозябаете от холода и пухнете от голода. Повторю, время непростое, а в непростые времена люди становятся более доверчивыми и уязвимыми.

Уже к весне городской глава Малуги собрал совет из уважаемых жителей города, и еще до начала цветения вишни было единогласно решено отделиться от Плоских земель и войти в ведомство Темных. Вот так, с помощью пары тысяч листовок и нескольких лазутчиков, мой дед потерял приграничную крепость. Ни драконов, ни военных хитростей, как вы видите, не понадобилось.

Не говорю уже про битву при Кункоте, маленькой речке около другой небольшой северной крепости, где против одного лазурного дракона темных наши капитаны послали несколько десятков белых, и только трое из них вернулись живыми.

В общем, паниковала я не на пустом месте.

Как во сне, вошла в свою комнату, схватила единственный табурет и приставила к двери так, чтобы в случае чего он смог хотя бы на несколько мгновений задержать тех, кто попытается ворваться внутрь. Кто знает, может, драконы – это для отвлечения внимания, и на самом деле сейчас к крепости подступают десятки пеших солдат. В конце концов, в последние несколько лет положение между нашими империями было такое, что прямое столкновение оставалось только вопросом времени.

В такие моменты особенно жалеешь, что не получил магического образования.

Мама всегда говорила: «Пастух должен пасти овец, маг должен уничтожать нечисть, а принцесса – изучать этикет». Вот, доизучалась.

Последнее, что нужно было сделать, это проверить, на месте ли амулет, который сделала мне тетя Юстина. Это единственная магия, на которую можно рассчитывать при самом плохом раскладе.

Рукой я схватилась за холодный гладкий амулет, все это время висевший у меня на шее. Я не показывала его другим обитателям крепости. Не знаю, почему какой-то суеверный страх; даже не из-за шпиона, просто не хотелось. Это личное; единственное, что связывало меня с родной крепостью и напоминало о доме.

Окошко в комнате было маленьким и узким. Стекло снаружи зачаровано так, чтобы противник, как бы близко ни подлетел к западной башне, да и вообще к любой башне в замке, не смог разглядеть, что творится внутри. Я же видела все происходящее на улице с кристальной ясностью, насколько позволяло зрение.

Наши сориентировались крайне быстро. Я видела, как от драконятни взмыли в воздух несколько животных. Мне, как единственной гражданской в форте, было запрещено помогать даже на земле, но сейчас я понимала, что лучше бы мои руки занимались делом, чем прижимались к шершавому стеклу в поисках поддержки. Как я не раз замечала до этого, физический труд часто облегчал душевные страдания.

Я так близко прислонилась к окну, что практически впечаталась лицом в давно не мытую поверхность.

Поняв, что ничего нового пока не происходит, я слезла с кровати, которая находилась под тем самым единственным окном, и принялась взволнованно ходить туда-сюда по крохотной пустой комнатушке. Ненавижу быть бесполезной и сидеть в своей комнате, пока другие, более взрослые, более ответственные, решают проблемы, от которых зависит, в частности, и мое будущее.

Как там Титан?.. Дракониха наверняка почувствовала всеобщее беспокойство. Она еще слишком молода, может наворотить дел, о которых сама потом пожалеет. Это вам не чихнуть на соседнюю стену. Могут пострадать всадники и другие драконы. Надеюсь, Тай хотя бы на секундочку заглянул к бедняжке, чтобы сказать, что все в порядке.

Во внутреннем дворе раздался громогласный рев. Со скоростью выпущенной стрелы я приклеилась обратно к окну.

Это был один из тех драконов, что я увидела в небе; на спине у него сидел всадник, и хотя черты лица которого с такого расстояния не разглядеть, было и так понятно, что блестящий золотой шлем выдан ему вовсе не начальством Северного порта. Люди Магруша.

Я бы многое отдала, чтобы услышать, о чем они там говорят, этот всадник и Аспар, которого я легко узнала по неусидчивой драконихе Шатри, чей хвост нервно вихлял из стороны в сторону, размахивая смертоносным шипом-булавой. Не знаю, кто из драконов издал звук, что я слышала, но теперь это не имело значения – разговор у них шел не о погоде.

По бокам от Аспара на своем драконе сидел Март, его двойка, и еще один всадник, которого я не смогла распознать. То, что все четверо находились на земле, утешало, потому что для начала сражения необходимо как минимум подняться в воздух.

Но глаза мои, конечно, искали еще одного человека, которого нигде не было видно.

В дверь неожиданно постучались, и я дернулась вниз, чуть не сломав ногу от испуга. Затем замерла в ожидании. Стук повторился.

Это был странный стук, тонкий и такой тихий, что я, может, и не услышала бы его, если бы мой слух не был сейчас так напряжен. Ритмичные, частые постукивания не прекращались. Кем бы ни был мой гость, он был очень вежливый и терпеливый.