Это закончится на тебе

Я в детстве любила вести дневники. Это было мое особое время, чтобы разобраться со своими мыслями и с тем, что происходит в моем мире. Однажды я пришла из школы и увидела, что мама нашла в тайнике пять моих дневников. И не только их прочитала, но еще и переписала некоторые мои записи. У меня было чувство, словно надо мной надругались, но, когда я спросила у мамы, в чем дело, она ответила: «Ты моя дочь, и я имею право знать, что происходит в твоей жизни». После этого я больше никогда не вела дневник.

Мысли, записанные в дневнике, — это не все, что ребенок хотел бы сохранить в тайне от всех (за исключением, может быть, нескольких самых доверенных людей). Ларри довольно рано понял, что с мамой никакой личной информацией делиться не стоит. Он рассказал мне, что мама считала себя вправе пересказывать все, что он говорил ей о своей личной жизни, другим родственникам. Из-за этого у Ларри возникало чувство, будто его право на приватность не уважают. Он чувствовал себя преданным. Вот что он поведал мне:

Я рассказывал что-нибудь о том, что произошло в школе или что узнал от девушки, и глазом не успевал моргнуть, как об этом знала уже вся моя семья. Мама слушала меня так, словно разговор был только между нами, но вскоре буквально все уже знали, что я ей говорил. Я понял, что, если не хочу, чтобы о чем-то узнала вся семья, об этом нельзя рассказывать маме.

Отсутствие границ может распространяться даже на личные вещи детей. После того как Кьяра доросла до подросткового возраста, ей пришлось делиться украшениями с матерью-нарциссом. Мама даже не задавала вопросов — просто считала, будто все, что принадлежит Кьяре, принадлежит и ей. Вот что 43-летняя Кьяра рассказала мне об этом.

Когда я уже зарабатывала сама, я любила покупать модные серьги и браслеты. К сожалению, мамины вкусы были похожи на мои, так что, хотя я покупала вещи сама, мама могла забрать мои новые сережки, когда ей хотелось. Я открывала свою шкатулку с украшениями, а сережек там не было. И конечно, я находила их в мамином ящике, или на тумбочке, или у нее в ушах. Она вообще не считала нужным спросить у меня разрешения. Когда я сказала, что вообще-то сама заработала на сережки, она ответила, что если бы не замолвила за меня словечко кому надо, то я бы вообще не нашла работу после школы.

Еще одна форма родительского нарциссизма — лишение детей собственных верований и взглядов. Когда родитель настаивает, что его мировоззрение имеет приоритет над тем, во что верит ребенок, он просто уничтожает способность ребенка думать, размышлять и самостоятельно находить ответы. Так, 55-летняя Кэрол рассказала, что в ее семье «ни у кого не было права иметь собственный взгляд на что-либо».