Это же Пэтти!

– Не считает, что танцы, французский и хорошие манеры приносят какую-либо пользу, – рыдающая Розали упомянула три области, в которых ей не было равных, – а мне кажется, что в них намного больше смысла, чем в сослагательном наклонении. Им можно найти практическое применение, а социологии и латыни – нельзя.

Пэтти очнулась от краткой задумчивости.

– От латыни не много пользы, – согласилась она, – но, думаю, что с помощью социологии можно кое-что предпринять. Мисс Лорд велела нам применять ее к нашим насущным проблемам.

Розали отмела эту идею презрительным жестом.

– Послушайте! – скомандовала Пэтти, вскакивая на ноги и в порыве воодушевления принимаясь мерить пол шагами. – У меня идея! Совершенно верно. Выучить восемьдесят строк из Вергилия слишком трудно для кого бы то ни было, в частности, для Розали. И вы слышали, что сказал этот парень: несправедливо подводить рабочий день под определенный стандарт исходя из способностей сильнейшего. Слабейшему приходится поддерживать темп, иначе он отстанет. Именно это имеет в виду Лорди, когда говорит о солидарности рабочего класса. В любом профсоюзе рабочие должны стоять друг за друга. Сильные должны оберегать слабых. Весь класс обязан поддержать Розали.

– Да, но как? – вмешалась Присцилла.

– Мы создадим профсоюз Вергилия и объявим забастовку с требованием изучать не более шестидесяти строк в день.

– Ах! – Розали задохнулась от ужаса перед столь дерзким предложением.

– Идет! – воскликнула Конни, отвечая на призыв.

– Ты думаешь, мы сможем? – спросила с сомнением Присцилла.

– Что скажет мисс Лорд? – произнесла Розали дрожащим голосом.

– Она ничего не сможет сказать. Разве не она говорила нам слушать лекцию и применять ее доктрину? – напомнила Пэтти.

– Она получит удовольствие оттого, что мы это сделали, – заметила Конни.

– А что, если она не сдастся?

– Мы призовем группы Цицерона и Цезаря к забастовке солидарности.

– Ура! – завопила Конни.

– Лорди и впрямь верит в профсоюзы, – признала Присцилла. – Она должна понять, что это справедливо.

– Ну конечно, она поймет, что это справедливо, – настойчиво проговорила Пэтти. – Мы в точности как работницы прачечных находимся в зависимом положении, и единственный путь, с помощью которого мы можем мериться силами с нашим работодателем, это поддерживать друг друга. Если одна Розали отступит к шестидесяти строкам, то ее срежут на экзамене, но если это сделает весь класс, Лорди придется уступить.

– Возможно, весь класс не захочет вступить в профсоюз, – сказала Присцилла.

– Мы их заставим! – ответила Пэтти. Согласно пожеланиям мисс Лорд, она постигла основные принципы.

– Нам надо торопиться, – прибавила она, взглянув на часы. – Прис, беги и найди Айрин, Хэрриет и Флоренс Хиссоп; а ты, Конни, отправляйся за Нэнси Ли – она наверху, в комнате Эвалины Смит, рассказывает «страшилки». Ну же, Розали, прекрати плакать и сбрось вещи с этих стульев, чтобы на них можно было сесть.

Присцилла послушно рванула с места, но на пороге остановилась.

– А что будешь делать ты? – спросила она с ударением.

– Я, – отвечала Пэтти, – буду лидером профсоюза.

Собрание было созвано и Пэтти, самопровозглашенный председатель, вкратце обрисовала принципы профсоюза Вергилия. В день полагается шестьдесят строк. Класс должен разъяснить ситуацию мисс Лорд на очередном уроке в понедельник утром и вежливо, но решительно отказаться читать последние двадцать заданных строк. Если мисс Лорд проявит настойчивость, девочки должны закрыть свои книги и объявить забастовку.

Большинство членов класса, загипнотизированных красноречием Пэтти, оцепенело приняло программу, однако Розали, для личного блага которой был создан профсоюз, пришлось заставить силой подписать указ. В конце концов, после того как было затрачено множество аргументов, она подписала дрожащей рукой свое имя и скрепила подпись слезой. По натуре Розали не была воином, – своих прав она предпочитала добиваться более женственными способами.

Пришлось принуждать и Айрин Маккало. Она была воплощением осторожности и предвкушала последствия. Одним из наиболее частых наказаний в «Святой Урсуле» было лишение виновного десертов. Этот вид дисциплинарного взыскания вызывал у Айрин жестокие страдания, и она осмотрительно воздерживалась от проступков, могущих навлечь на нее подобную неприятность. Но Конни привела убедительный аргумент. Она пригрозила рассказать, что горничная имеет привычку доставлять шоколадные конфеты контрабандой, и несчастная, притесненная Айрин, которой грозило остаться и без шоколада, и без десерта, угрюмо добавила свою подпись.

Прозвучала команда «отбой». Члены профсоюза Вергилия закрыли свое первое собрание и отправились на боковую.

Урок латыни в выпускном классе пришелся на последний утренний час, когда все устали и проголодались. В понедельник, последовавший за созданием профсоюза, за дверью собрались члены группы Вергилия, и поскольку близилось решающее время битвы, смятение нарастало. Пэтти собрала их, чтобы сделать короткое обращение.