Это жизнь

В ванной он умылся и помазал ссадину йодом. Сделать это было чертовски сложно, ведь пальцы то и дело норовили ткнуть ватной палочкой в глаз. Немного разозлившись, он просто нарисовал огромный овал на месте ушиба и на том закончил. Держась за поручни, он побрел в свою комнату и уселся за письменный стол прямо около широкого окна без занавесок. Перед лампой лежала книга о космосе, которую он с удовольствием читал в последнее время. Ему нравилось все неизведанное. Оно притягивало его и манило. Хотя по словам мамы, манить его должны была математика и физика, которые необходимы для выпускных экзаменов, а не какие-то астероиды и кометы. Но школьные предметы давались ему удивительно легко. Стоило пару раз прочитать теории и решить несколько задачек. Потому он уделял свое свободное время чему-то еще, задаваясь вопросами, на которые еще не нашли ответы. И самый главный вопрос, который его тревожил во время прочтения книги о космосе: что если мы один в этой большой вселенной? Что если нет никаких других живых существ? Что если бежать с планеты некуда? Сейчас у всех теплится надежда, ученые пытаются получить и разгадать загадочные сигналы из космоса, стараются построить корабли, которые дадут нам возможность полететь к найденным экзо планетам. Но если там пустота? Хорошо это или плохо? Что если вся вселенная – ненастоящая. Если мы находимся всего лишь в чей-то голове. Этот кто-то просто выдумал нас и забыл. А мы существуем по инерции. И когда эта инерция затухнет, то и мы затухнем, не оставив ровным счетом ничего после себя. Или же напротив этот кто-то до сих пор продолжает свою фантазию, придумывая нам новые напасти и приключения. Но рано или поздно, мы надоедим ему, и тогда жизнь и все вокруг просто замрет, исчезнет и превратится в ничто.

Вот такие вопросы вертелись в голове Антона, когда он читал о каждой планете в солнечной системе. Иногда он делал перерывы, снимая очки с толстыми линзами и делая гимнастику для уставших глаз. Но затем он непременно продолжал чтение, рассматривая картинки, возвращаясь к каким-то непонятным моментам и анализируя их. Попутно он корявым почерком при помощи разработанных знаков и фигур записывал определенные факты в зеленую клетчатую тетрадь. Обычные слова писать было бы слишком долго и трудно, учитывая его недуг, а вот эти значки – быстрее и проще. Антон считал, что рукописная память – самая лучшая. Именно поэтому он решал задачи по физике и математике, не останавливаясь на теории. То, что делается рукой, всегда остается где-то в подсознании. Так было и с книжкой про космос. Запомнить все факты и цифры о планетах трудно. И в случаях, когда не помогает память подсознания, есть тетрадь, в которой он очень хорошо разбирается. Тем более ее удобно просматривать перед сном, хоть мама и ругается. В тетради собрано все самое главное, без дополнительных ничего незначащих нюансов. Такому его научил папа. Папа… Многое о нем напоминает в квартире и в образе жизни Антона. Жаль, что в тот день его сердце остановилось. Само по себе. Ничего не предвещало беды. Папа занимался спортом. Папа старался не нервничать очень много, ведь когда-то его дедушка тоже умер от остановки сердца, перетрудившись на нервной работе без выходных. Но жизнь решила так, как решила.

Антон в очередной раз снял очки и крепко зажмурился. Щека гудела, отдавая болью в голову. Завтра должно быть получше. Надавив несколько раз на переносицу, Антон взглянул на часы. Мама должна была вот-вот вернуться с работы. Окинув взглядом комнату и убедившись в том, что кровать он застелил, вчерашний беспорядок в виде разбросанного железного конструктора, убрал, он глубоко вздохнул и по поручням отправился на кухню ставить чайник. Воды было достаточно, потому никаких дополнительных действий совершать не пришлось. Заодно Антон дошел до холодильника и достал оттуда пол-литра йогурта с клубникой. Мама любила такой. Покупала в больших количествах. А сын никогда не забывал об этом и всегда старался, чтобы к возвращению мамы домой ее ждал слегка потеплевший любимый йогурт.

За окном висел месяц май. Обычно погода в нем переменчивая. На девятое число может идти снег, а через пять дней ты уже будешь изнывать от жары. Примерно так было и в этом году. На календаре красовалось число тринадцать, а на градуснике звенело двадцать восемь выше нуля. Антон пошире открыл форточку и подставил лицо под слабое дуновение ветерка. Спасение оно не принесло. Доковыляв до раковины, он намочил полотенце и сел за стол, положив прохладную ткань себе на лоб. Тело начинало ощутимо болеть. Вероятно, из-за жары, ведь слишком сильно он сегодня не нагружал мышцы и суставы. Да и вообще никогда не выполнял упражнений сверх нормы. Никогда не предугадаешь, как отреагирует организм на отклонение от графика, особенно в его случае. Так ему говорил доктор. Так ему всегда повторял папа.