Этот человек опасен

Я сделал удивленный вид.

— Я не понимаю: что вы хотите этим сказать, старина, — ответил я, но мне кажется, я не слишком его этим убедил.

То, что Сигелла находился здесь в такой момент, говорило мне, что я был прав, считая его боссом Лакассара. Значит, я могу в любой момент получить кусочек теплой пломбы. Но пока все спокойно.

Сигелла вытащил из кармана портсигар и протянул его мне. Мы взяли по сигарете. Он протянул мне зажигалку.

При свете огня я видел, что он усмехается. Он убрал зажигалку в карман.

— Ладно, до скорой встречи, — сказал он мне и кивнул. Он отправился по коридору в танцевальный зал, где сейчас все было спокойно.

Я решил осмотреться и направился в раздевалку за своей шляпой, после чего по поперечной улице, стараясь держаться в тени, добрался до того места, где я оставил свою машину. Я сел за руль и нажал на педаль газа, так как уже имел честь доложить вам, что не люблю зря рисковать. Но все же я был ошарашен.

Наматывая километры, я не переставал думать о словах Сигеллы: "Хороший улов, малыш, а?" Интересно, что он хотел этим сказать? Я спрашивал себя, включился ли Сигелла в мою игру?

Удивительно, как быстро летят мысли… Все это пронеслось у меня в голове, когда я шел по Хеймаркет в Лондоне. В этот момент я подошел к королевскому театру. Спектакль окончился, и зрители начали выходить из театра. Я остановился, как вкопанный, так как заметил роскошную девушку, которая на противоположной стороне улицы собиралась садиться в машину. Мне показалось, что она бросила на меня многозначительный взгляд. Что бы там ни было, но пока я прохлаждался, размышляя, в действительности ли она на меня так посмотрела или мне показалось это, автомобиль тронулся с места.

Она пересекла улицу, сделала разворот и подъехала к тротуару в нескольких метрах от меня, чуть впереди. Через заднее стекло ее машины я вижу, как она с веселой улыбкой смотрит на меня. Теперь нет уже никаких сомнений. Машина остановилась.

Я придерживаюсь мнения, что никогда не следует упускать хорошей возможности, а что бы вы сами стали на моем месте делать, а? И я приблизился к дверце машины и снял шляпу.

Она смотрела на меня сквозь стекло кабины, и я клянусь вам, эта девочка была хороша, как мечта. У нее есть и то, и это, и даже, имеются излишки, а платье она умеет носить. Я немало за свою жизнь повидал красивых женщин, но это — одна из лучших, уж можете мне поверить.

— Что ж, Лемми? — спросила она, — это так-то встречают друзей?

Я ответил ей со смехом:

— Тысячу извинений, милая дамочка, я нахожу вас восхитительной, но к сожалению, должен сказать, что не знаю вас совершенно, а чтобы забыть такую, как вы, вероятно, надо сойти с ума.

Она улыбнулась, показав два ряда перламутровых зубов.

— Ну, ну, Лемми, ты что же, не помнишь вечер в Нью-Йорке, когда ты до того напился, что тебя пришлось отвезти домой? Ты отлично помнишь тот знаменитый ужин, который Сколлер дал в "Ритце"… Ты так и не вспомнил потом, кто отвез тебя домой?

Я невольно свистнул.

— Вот это да! Итак, это ты. Да, можно сказать, что жизнь, тем не менее, странная штука.

Я вспомнил ее. Я оказался на этом вечере и выпил немало дрянного алкоголя, сами понимаете. Это она отвезла тогда меня домой, во всяком случае, она претендует на это. И, вероятно, так оно и было, иначе откуда бы она про это знала?

— И что же мы теперь предпримем? — спросил я.

— Садись в машину, Лемми, мне надо поговорить с тобой.

Я вам повторяю, что никогда не следует упускать хороших возможностей. И я сел в машину. Она отъехала и повернула вокруг Полл Молл. Совершенно очевидно, что эта мышка меня знает, так как она рассказала мне о целой куче вещей и о местах, где я болтался. Она также говорила и о своей подружке Лилиан Шульц, которая, я знаю, сейчас также в Англии. Потом она предложила мне зайти выпить виски, чтобы отпраздновать встречу. Во время разговора я заметил, что мы находимся уже на Найтс-бридж. Вскоре машина свернула на поперечную улицу, потом проехала по другой и, наконец, остановилась перед роскошным зданием.

Мы вышли из машины и сели в лифт. Подойдя к двери своих апартаментов, она повернулась и посмотрела на меня.

— Ты знаешь, Лемми, это просто восхитительно, что я вдруг натолкнулась на тебя. Замечательно встретить старого друга в этих краях!

Мне невольно в голову полезли разные мысли. Я говорил себе, что не следует развлекаться с красотками, когда приехал для того, чтобы заниматься делом Миранды. И вместе с тем, какой-то голос шепчет мне, что мужчина имеет право жить так, как ему хочется, что эта девочка, действительно, лакомый кусочек, и мне, действительно, очень хочется знать, что она на самом деле думает обо мне.

Пока я так рассуждал, она открыла дверь и проводила меня в холл, где включила свет.

— Раздевайся, Лемми, — сказала она, — и входи.

Она прошла в другую дверь. До меня донесся приятный звук шуршанья льда в стакане. Я положил свою шляпу, повесил плащ и последовал за ней, но, подойдя к двери, остановился, как вкопанный. Напротив двери на кушетке расположился Сигелла. Пистолет в его руке был направлен прямо на меня.