Этот день наступит

— Светло-серый. Почти новый. Только что остановился недалеко отсюда. Это та же самая машина, что стояла напротив твоего гаража вчера, когда я уходила домой.

Джейс выглянул в окно. Какая-то машина, мигнув габаритными огнями, свернула за угол, но серого седана нигде не было видно. В Стоуни-Крике было менее двух тысяч жителей, и, как автомеханик, Джейс знал почти все машины в городе. Седанов серого цвета было немало, но он не знал никого, кто ездил бы на светло-сером, да еще с четырьмя дверцами. Были темно-серые, несколько двухцветных, а еще темно-бордовые и голубые и даже один серый, но двухдверный. Так что ни одна машина не подходила под описание Гэррет.

— И вчера ты ее видела? — (Гэррет кивнула.) — А кто был за рулем?

— Мужчина.

— Ты его знаешь? — Опасения Джейса возрастали с каждой минутой.

— Нет, — покачала головой Гэррет. — Но ведь меня давно не было в городе, и я, возможно, не всех знаю. Вчера я не придала этому значения, но когда сейчас вышла к машине и увидела его, то удивилась.

Оба взглянули на Кортни, и оба разом замолчали. Джейс всегда знал, что Гэррет была необычайно сообразительна и очень наблюдательна и не стала бы говорить о машине, если бы не считала это важным. Тот факт, что машина дважды была поблизости от его дома, вполне мог послужить причиной для тревоги.

Джейс не был абсолютно уверен в том, что за его домом следят. Возможно, к соседям приехали погостить какие-нибудь родственники из другого города, хотя зимой редко кто приезжал в Стоуни-Крик. А от Айвена и Беверли всего можно было ожидать. Интересно, что они задумали? Вполне вероятно, что они наняли кого-то следить за ним.

Похоже, сбывается предсказание Гэррет, что он будет как амеба под микроскопом. Все это крайне неприятно.

Гэррет подошла к Джейсу и дотронулась до его руки. Это прикосновение и нежный цветочный запах ее духов вызвали в памяти его мечты, только в них ее руки были более теплыми.

Он постарался отогнать от себя эти грешные мысли. Если Айвен и Беверли наняли частного детектива, они явно надеются откопать какой-нибудь компромат. Ради Кортни он должен приложить все силы, чтобы его репутация была безупречной. А это значит, что не следует больше предаваться никаким мечтам.

— Постарайся не волноваться, — пыталась успокоить его Гэррет. — Если они за тобой следят, все, что им удастся узнать, так это то, что ты честный человек.

Опустившись на колени посередине комнаты, Гэррет стала вытряхивать на ковер содержимое мешка. Котенок вмиг засунул нос в бумажный пакет, и Гэррет предупредила Кортни:

— Он любит забираться в самые неподходящие места.

Гэррет рассмеялась, но Джейсу было не до смеха. Он все еще не мог прийти в себя от того, как разыгралось его воображение при виде Гэррет, расстегивавшей жакет.

Джейс присел на корточки возле Кортни. Джинсы его при этом натянулись, напомнив о желании, все еще не покидавшем его тело.

Гэррет назвала его честным человеком. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала, о чем он думал всего несколько минут назад? Наверно, воскликнула бы что-нибудь вроде: «Боже праведный, Джейс, ты с ума сошел?»Он многое пережил за последние годы, но с головой у него все было в порядке. Проблема была в том, что и с остальными частями тела — тоже.

Возбужденный лепет Кортни вернул Джейса к действительности. Девочка с восторгом разворачивала каждый пакетик, одинаково радуясь и ярко-красной миске, и голубой резиновой мышке, и коробкам с кошачьим кормом, и набору всевозможных кошачьих игрушек.

Вид у нее в фетровой шляпе и на каблуках был забавный, и она весело рассмеялась, когда котенок стал играть бусами. Кортни выглядела нормальной счастливой девочкой, хотя Джейс знал, что у нее гораздо больше проблем, чем у обычной семилетки. Редко когда такому маленькому ребенку приходится пережить столько, сколько выпало на долю Кортни. И должно пройти немало времени, прежде чем к ней вернется чувство надежности и защищенности.

Гаррет отодвинула в сторону все кошачьи принадлежности и на четвереньках переползла к Кортни. Сначала она погладила несколько раз котенка, потом провела рукой по длинным светлым волосам Кортни. Это было естественным проявлением врожденного чувства нежности и заботы, будь то тщедушный черный котенок или прелестная девчушка. И совершенно не обязательно вспоминать при этом, как она только что прикасалась к нему. Совершенно ни к чему.

— Мне пора идти, — сказала Гэррет, взглянув на часы. — Я обещала маме с папой, что приеду к обеду. Грег и Лиза с детьми тоже должны прийти.

— Ответь мне, Гэррет, — спросил Джейс, — как отреагировали бы твои родители, если бы ты им сказала, что не приедешь сегодня? Чисто гипотетически.

— Думаю, никак, — пожала плечами Гэррет. — Мы большая семья, и все так поддерживают друг друга, так друг к другу благорасположены, что мне порой кажется, что меня они вообще не видят. Я дома уже неделю, и никто из них не спросил, на сколько я приехала.

— А на сколько?