Этот ковен не сломить

– Ханна! – Морган подбирается ко мне опасливо, словно боясь, что я опять сбегу. Но ведь она Кровавая Ведьма, поэтому поймала бы меня моментально.

Я смотрю на тихий лес и ненавижу себя. Терзаться глупо. Наконец-то у нас есть способ уничтожить Охотников, не опускаясь до их уровня насилия. Радоваться нужно. Однако я стою тут и утираю слезы.

Морган осторожно кладет ладонь на мою поясницу.

– Что не так?

– За исключением всего? – Смеюсь, но смех получается горьким и сломленным. Богиня, до чего же я ненавижу эту ситуацию! На Морган рявкать не хочется. Я не видела от нее ничего, кроме любви.

Слова застревают в сознании, поскольку правда – пугающая и тяжелая. Я прислоняюсь лбом к дереву, чтобы не упасть.

– Не представляю, каково тебе видеть Бентона, тем более в таком состоянии, но все сработало, Ханна, понимаешь? Бентон не помнит о кланах ничего, а ведь его вырастили с ненавистью к нам. Он увидел тебя и извинился. – Морган осторожно разворачивает меня к себе и вытирает слезинки, которые выкатились из глаз. – Он рассказывает Арчеру обо всем и даст показания против родителей. Это твоя заслуга.

С неба доносятся раскаты грома. Ветер крепчает и разметает по двору листья. Они несутся мимо нас всполохами красного и желтого, как водоворот упавшего заката.

– Тогда почему мне ужасно хреново? – спрашиваю я и тянусь к Морган, в ее объятия. – Почему я не могу радоваться?

– Потому что положение дел по-прежнему хреновое, – отвечает Морган и растирает мою спину, пока предплечья у меня не покрываются гусиной кожей. – И до окончательного решения проблемы еще далеко-далеко.

Морган права. Иметь действующее снадобье и придумать четкий план, как обработать зельем каждого Охотника, – совершенно разные вещи. Будь все настолько просто, Совет создал бы средство много лет назад.

Небо рассекает молния, разверзаются хляби небесные. Дождь падает серой пеленой, а я мгновенно промокаю насквозь.

– Пойдем! – зовет Морган. – Нужно вернуться в дом.

Но я будто вросла в расквасившуюся землю.

– Ханна!

– Как они собирались это сделать?

Морган вздыхает, дрожа под дождем.

– Кто собирался? Что сделать?

– Охотники. – Над нами сверкает молния, и я тащусь вслед за Морган к дому. – Как бы они проследили, что их препарат подействовал на каждую ведьму? Мы в курсе, что они хотели распространять его по воздуху, значит, у них имелся план.

– Может, они решили сбрасывать его с большой высоты?

В голове разматываются тысячи клубочков.

– Но ни одно из их действий не имеет смысла. Зачем они сперва напали на мамин родной ковен, зная про ковен в Салеме? Почему дали нам время защититься?

Причин от меня не избавляться у Охотников не было. Меня уже приговорили к смерти: зачем им меня избегать? Подкатывает дурнота.

– Вдруг все началось не с убийства Дэвида, а раньше? Может, кто-то давным-давно помогает Охотникам?

– Совет оправдал Элис и остальных. Они тут ни при чем. – Морган ловит меня, когда, поскользнувшись, я едва не падаю лицом в грязь. – Зачем ведьме помогать Охотникам? Какая выгода вредить кланам?

«Что вообще способно повлиять на твое мнение?»

«Десятки Стихийников потеряли магическую силу. Лучшего времени для изменения законов, чем сейчас, еще не было».

– Старейшина Китинг.

Морган, идущая рядом со мной, замирает на полпути к дому Арчера.

– Старейшина?

Кусочки пазла складываются в ужасающе ясную картинку.

– Послушай, Морган, Охотники атаковали моих родных за пределами Салема, а Китинг быстренько приезжает меня вербовать. Она изобразила шок, когда Райли вместе со своими сообщниками напал на нас в Бруклине, но только потому, что ему не поручали это делать. Охотники набросились на Заклинателей из Чикаго, а ведь это родной город Дэвида. Китинг явно пыталась нанести болезненный удар и ему, и мне.

– И что? Дэвид упорно отказывался с ней сотрудничать, и Китинг его убила? – В голосе Морган – недоверие, но вперемешку со страхом, потому что над головой грохочет гром.

– Вероятно. Расклад не хуже любого другого.

Морган нервно смотрит на дом.

– Ну, Ханна, звучит как-то уж чересчур…

– Зло? – подсказываю я, чувствуя, как нарастает гнев. Магическая сила сливается с воющим ветром, который треплет одежду. – Когда я отказалась присоединиться к рейду, Китинг наверняка организовала Бентону побег из тюрьмы, чтобы обеспечить мое участие.

Дыхание становится поверхностным. Сердце бьется слишком быстро. Слишком сильно.

Ноги как ватные.

Китинг хотела, чтобы Охотники поймали меня.

А затем убили.

– Ханна, тебе нужно дышать. – Магия Морган струится по жилам, успокаивая настолько, что мне удается ухватиться за все ниточки, которые мы начали сплетать воедино.

– Это она, Морган. Точно. Из-за Китинг Арчер потерял дар, а мне давно следовало погибнуть.

– Но почему? Какая ей выгода от таких поступков?

– Ты ведь ее слышала. Китинг упорно склоняет Совет к тому, чтобы выйти из тени. Прессинговать пытается. Уверена, мою гибель она собиралась использовать для объединения кланов.

Свергает молния, секунду спустя грохочет гром. Гроза бушует прямо над нами.

– Ханна, все куда сложнее.